XXVI. La prueba de la fiesta
XXVI. ЗНАЧИМОСТЬ ТОРЖЕСТВА
После празднования моего дня рождения в кругу семьи и побега в Наварру, мы принимаем решение отметить событие еще и с друзьями и устроить праздник дома.
Речь шла о том, чтобы не просто отпраздновать день рождения, с которого прошло уже три недели, а отметить, скорее, возвращение к нормальной жизни и начало пути со всеми соответствующими заботами.
С Росио Хурадо, Аной Росой Кинтано и Луисом Кобосом.
Мы готовились с большой выдумкой, и мне это казалось чем-то вроде официального возвращения, хотя я и был окружен близкими людьми.
Я не чувствовал себя ущемленным, когда приходилось пить воду и соки, тогда как остальные пили то, что им хочется, но возможно, я проверял свою силу воли. На том этапе, тогда больше, чем сейчас, я был очень внимателен к любому сигналу, который исходил из моего организма.
Вечер прошел в очень приятной атмосфере, которую мы и предвидели, но еще до полуночи, когда я уже поздоровался и переговорил со всеми, не сказав ничего, я ушел.
Дело было не в том, что я устал, и не в том, что не мог терпеть суету. Скорее, я не стал просто растягивать свое присутствие больше необходимого и исчез, пока остальные продолжали праздновать.
В этот раз я даже не танцевал, хотя я любитель потанцевать. А Наталия нет. В нашей паре все складывается с точностью до наоборот, по сравнению с большинством пар, когда мужу не хочется танцевать, жене же это нравится.
Так что, поскольку Наталии не доставляет большого удовольствия танцевать, я танцую со всем миром.
Но на этот раз я ушел отдыхать. Без грусти. Без чувства забытости. Без какой-либо жертвенности. Жертвоприношение? Так, в уединении вспоминать, что теперь зуд не начинался в девять вечера, было достаточным, чтобы, благодаря этому моменту, иметь основание удалиться вполне счастливым.
Уже лежа в постели, я слушал отзвуки музыки, которые доносились из сада. Так я и заснул.
Этот праздник был очень для меня полезен. До тех пор, общаясь с медиками, с друзьями, даже с семьей, я имел что-то вроде больничного листа. Я был пациентом, отцом, другом, мужем, но весьма больным. Праздник послужил тому, чтобы внести меня в другой список. Я уже не был только больным. Я был также другом и гостеприимным хозяином, а это означало для меня, что я совершил огромный рывок вперед.
Я думаю, что тот вечер был первым шагом в подготовке моего возвращения на сцену.
