XI. Conozco al Dr. Enrique Moreno
XI. Я ЗНАКОМЛЮСЬ С ДОКТОРОМ ЭНРИКЕ МОРЕНО
В той ситуации, становящейся все более отчаянной, меня вели два гепатолога, и их методика противоречила тому, что было рекомендовано для меня доктором Эстрадой. Отмена промываний привела к приступу энцефалопатии, одному из семи, которые я перенес. Обсудив между собой, Винсенте Эстрада и Наталия рассказали мне о центре трансплантологии Больницы "12 de Octubre" в Мадриде под руководством профессора Энрике Морено Ганзалеса, который является одним из крупнейших мировых центров, специализирующихся в данном направлении.
Д-р Морено (второй слева) и часть его команды : д-р Де Андрес, д-р Гарсия и д-р Перес Серда.
Когда я узнал доктора Морено, то понял, что он врач, в котором присутствует такт, сердечная чуткость. Когда он рядом, всегда ощущаешь себя под его защитой и знаешь, что ничего плохого произойти не может, пока он здесь. Думаю, он сразу понял меня и как врач и как человек. Он изучил историю моей болезни по медицинской карте и особенности почечных вен, их размер и толщину.
Во время одного из многочисленных исследований мне произвели пункцию печени и через катетер взяли пробу на биопсию, чтобы определить тип цирроза, который у меня был. Было выявлено столь взрывоопасное положение, что трансплантация могла быть единственным средством преодоления моей тяжелой болезни.
Доктор Морено, умело изложив проблему без излишней эмоциональности, объяснил мне, что, помимо необходимости немедленно встать в лист ожидания, существует еще одна возможность, когда кто-нибудь из детей отдаст долю своей печени, причем сделал это так, как если бы речь шла о чем-нибудь повседневном, лишенном чрезвычайной важности. Разве нет людей, которые пользуются автобусом каждый день? А значит, они делают пересадки, пусть не каждый день, но уж точно, каждую неделю. Доктор преподносил это без цинизма, но и без того, чтобы заставить меня ощутить, что я должен буду пройти по грани между жизнью и смертью, не углубляясь в подробности и вселяя уверенность, что все сложится удачно.
Личные отношения между больным и врачом мне представляются очень важными. Самый большой мудрец в мире, самый умелый хирург не станет хорошим врачом, если он не любит пациента, если он не отвечает душою на истинное восхищение его талантом, пусть даже эти взаимоотношения обусловлены особыми обстоятельствами и преходящи, временны. Ведь эти отношения гораздо теснее, чем какие-либо другие, рожденные в иной ситуации. Доктор Эстрада знает обо мне то, что не знают даже самые близкие друзья. А теперь еще и доктор Морено.
Несколько недель спустя, когда был пройден Рубикон и подброшенная в воздух монета должна была определить, выпадет ли орел или решка, меня успокаивало то, что у больничной койки я видел доброе, надежное лицо большого профессионала – лицо доктора Морено.
