2. Van a nacer dos niños
VAN A NACER DOS NIÑOS
ДВА РЕБЁНКА РОДЯТСЯ
Мои шаги эхом отдаются посреди пустынной улицы. Я иду вперёд, а мысли в голове уносят меня куда-то в далёкое прошлое.
Пронёсшийся мимо автомобиль просигналил мне, и из окна на мгновение показалось лицо недовольного водителя.
- Ты что! Куда смотришь?
Действительно, куда? Передо мной вдруг возникла не асфальтированная дорога, а просёлочная, и по ней уже не мчатся, а плетутся какие-то телеги, да медленно едет гружёный цементом самосвал. Когда это было? Где-то в шестидесятых, в моей родной Марьевке, в селе, которого уже давно нет на карте, его уничтожило наводнение, и я, собственно, ничего не помню из того времени, но знаю по рассказам родителей о некоторых событиях, что там происходили.
Далёкие 60-е мне теперь особенно дороги, потому-что ассоциируются с весной и распускающимися цветами, ведь я появилась на свет весной, и сама тогда была распускающимся цветком, нежным и довольно милым.
Моя мама была очень смелой и упрямой женщиной, она пришла в роддом в половине девятого утра и сказала уверенно только что заступившей на смену медсестре:
- Я пришла рожать. Ложите меня.
- Вам ещё рано, - ответила медсестра.
- Нет, в самый раз. Я сейчас рожу, - заявила мама.
- Прямо так и сейчас? - усмехнулась та.
Её бы, наверное, проводили назад домой, но не отважились, потому что она села на кушетку в коридоре и сказала, что не уйдёт, пока её не положат. Увидев такое упрямство, вошедший дежурный врач недовольно махнул рукой:
- Да положите её, места в палате есть.
Маму едва успела войти в эту палату, как начался процесс, и её тут же увели в родовую. Я появилась на свет в обычной сельской больнице, без двух минут девять, и, как мне много лет спустя рассказала мама, я её совсем не мучила.
- Ты словно шагнула из того мира в этот. Был только один шаг.
Когда мне стали выбирать имя, то возник спор, мама хотела назвать меня Леной, а отцу нравилось имя Вера, и никак не могли договориться. В конце концов выбрали нейтральное имя.
- У Виктора Кулиша дочку зовут Лида. Давай и нашу так назовём, - предложил отец.
Маме это имя показалось красивее, чем Вера, и она согласилась.
Мои первые воспоминания пришлись на то время, когда наша семья уже уехала из Марьевки, медленно, но верно вода подбиралась до зданий, и население постепенно покидало обжитые места, а мы уехали одними из последних, в 1968-м году. Мне было тогда три года.
Мы поселились в доме барачного типа на улице Карла Маркса в Сергеевке, и там прошло моё детство и юность. Наша улица была дружной, с утра до ночи звучал детский смех вокруг, ведь в каждом доме были маленькие дети, и мы играли без устали то в прятки, то в догонялки, то в «Море волнуется раз», и другие игры. С наступлением темноты нас невозможно было загнать домой, и из каждых ворот раздавался недовольный крик родителей:
- Ира! Люда! Света! Саша! Игорь! Лида! Домой!
Каждая семья имела свой достаток, но мы, дети, не разделяли друг друга, мы были погодками и были равны во всём.
|
Моя первая фотография - я малышка, |
И вот наступила пора идти в школу, а там всё вдруг изменилось. Мы стали старше, умнее, и мир перевернулся. В моём классе несколько детей ходили в школу с тряпичными сумками, не имели возможности покупать пирожки в столовой, были замкнутыми и тихими, учились на тройки, и я быстро поняла, что я - одна из них. Самая обычная девочка из семьи рабочих, я шагала по жизни уверенными шагами, всегда ожидая какого-то чуда. Оно не приходило, а я всё равно продолжала ждать. |
В итоге, наверное, на небесах решили сжалиться над упрямицей и сделать маленький подарок, потому однажды в нашем доме и появилась пластинка таинственного Рафаэля, которую стали ставить на диск проигрывателя так часто, как никто, наверное, нигде не делал. 1978-й год стал для меня знаменательным. Я дождалась своего чуда. И меня уже не очень волновали косые взгляды вокруг, со мной был Рафаэль, мой таинственный Рафаэль, и мне этого было достаточно. Но музыка смолкала, и я возвращалась в действительность. Сколько же лет прошло с тех пор!
Теперь я иду по асфальту, стуча каблуками туфель, иногда уже и спотыкаясь, но всё так же уверенно, ведь теперь со мной мой прекрасный таинственный Рафаэль, поющий со сцены такие трогательные песни, а в них вся жизнь. И моя жизнь там тоже есть. А в одной песне наши точки как бы соприкасаются. Он так же, как и я, родился весной, тоже в простой семье, и так же покинул родной край в детстве.
Как жила тогда семья Мартос Санчес, какие лишения их преследовали, и какие песни пела малышу Рафаэлю его мама?
Догадываюсь, что боли и страданий тогда было предостаточно, потому, спустя годы, у Рафаэля и появилась в репертуаре песня «Двое детей родятся». Она именно о разделении в обществе на богатых и бедных, и о страдании матери, желающей своему ребёнку счастья. Как сложится его жизнь? Ведь он родился не во дворце. Во все времена эти переживания ложились в красивые строчки песен, и их пели счастливые матери, качая колыбели, как, наверное, и Рафаэлла пела их своим детям.
Моя мама тоже пела мне песни, я их помню, а так же помню её слёзы. Да, лет прошло немерено, а память всё хранит, и боль тоже.
Я не знаю, какие песни пела мама маленькому Рафаэлю. Мне захотелось создать свою колыбельную и подарить её Рафаэлю, в память о его матери.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ МАЛЫШУ РАФАЭЛЮ
Спят ласточки в гнёздах,
и котик наш серый,
и звёзды за тучку
упрятались тихо.
Лишь ветер-бродяга
всё ходит по саду,
стуча по окошку
листвой облепихи.
Он спать не даёт
малышу-непоседе,
картины цветные
на окнах рисуя,
а где-то за дверью
мышонок скребётся,
по маме своей,
наверно, тоскуя.
Мой милый малыш,
Ты завтра проснёшься,
И солнце на небе
Тебе улыбнётся!
Оно, как и ты,
озорник, непоседа,
И так же, как ты,
Задорно смеётся!
16 июля 2019 года
