Наш гость - Рафаэль. 1971

Немногие эстрадные артисты приобрели славу в столь молодом возрасте. В 16 лет он впервые выступил перед широкой аудиторией в Мадриде - и сразу же пришел успех . В 17 - победа на телевизионном фестивале в Барселоне и первые грамзаписи, раскупленные почти мгновенно. Еще несколько лет и покорен парижский зал "Олимпия", откуда начинали свое блистательное восхождение многие звезды мировой эстрады.

 

Сегодня имя этого 26-летнего андалузца привлекает в концертные залы разных стран мира тысячи восторженных почитателей, а тиражи его пластинок исчисляются многозначными цифрами.

Конечно, современные средства массовой информации способствуют стремительному взлету популярности. Но популярность созданная одной лишь рекламой мимолетна. Она перерастает в признание, в славу только тогда, когда подкреплена талантом и мастерством исполнителя.

Рафаэль Мартос Санчес на афишах значится просто - Рафаэль, и это имя дорого любителям песни.

 

Рафаэль - мастер своего дела. Каждая песня у него - законченная вокально-драматическая хореографическая миниатюра в которой все 3 вида искусства, как бы растворяясь друг в друге, создают выразительные образы. Танец в песнях Рафаэля - органический компонент номера. Он является либо естественным продолжением вокальной партии, либо ее хореогрфическим контрапунктом. Каждое движение связано с образом песни, точно согласуется с ее содержанием. Рисунок танца Рафаэля можно зафиксировать в хореографической партитуре с такой же точностью, что и нотную запись мелодий. Но в то же время в этих движениях нет застывшей постоянности. Артист исполняет их вдохновенно, кажется, что он импровизирует их прямо на сцене.

Танцы Рафаэля также разнообразны, как и песни, которые он поет. Бот звучит несколько сентиментальный вальс Аименеса "Сердце, сердце", и Рафаэль легко и изящно кружится по сцене. В песне Джонса "Всадники на небе" он преображается в лихого наездника. Микрофонный шнур стремительно вращается, как тугое лассо, движения тела, ног остры, акцентированы. Каждая поза пронизана импульсивной музыкой песни.

В очаровательной юмореске Салабора "Мое яблоко" Рафаэль выделывает такие коленца, которым могли бы позавидовать многие профессиональные танцоры.

Природа щедро одарила Рафаэля актерским чутьем. Он умеет глубоко проникать в характер песни и несколькими точными игровыми штрихами донести этот характер до зрителя.

Песню Мансанеро "Мария ждет меня" артист поет сидя на стуле. Ни одного движения - только голос и руки. Руки, которые поют так же страстно, как и его голос.

 

Иногда Рафаэль лишь графически намечает контуры образа, доверяя остальное своему голосу и фантазии зрителя. В "Маленьких пилигримах" его мимика и жестикуляция скупы, но в этом лаконизме -изящество линий, завершенность формы.

Его искусство жизнерадостно, он поет о любви, о счастье, верности. Но ему не чужды и глубоко драматические переживания, и пафос, и сарказм, и отчаянье.
Он охотно пользуется сочными яркими красками там, где этого требует характер музыки. В песнях драматических Рафаэль щедр на актерские средства выразительности. Один из самых впечатляющих номеров его программы - очень взволнованная, насыщенная драматизмом песня Клавеля "Мы". В ней поется о судьбах разлученных людей. Песня пронизана болью, но это боль сильного человека, и Рафаэль ни разу не сбивается на мелодраму, не старается разжалобить зрителя. Он чувствует ту меру драматизма, за которой искусство перестает быть достоверным.

В "Балладе о трубе" Писано певец поднимается почти до трагических высот. Все здесь и - и вокально и актерски - крупно, размашисто. Герой песни не стыдится обнажить перед людьми израненную душу, и в этой обнаженности - потрясающая простота и правдивость. Можно принимать или отвергать искусство Рафаэля, но нельзя оставаться к нему равнодушным.

Ярче всего актерское дарование Рафаэля раскрывается в песнях на стихи Гарсия Лорки. Устно и в печати артист не раз отзывался с восхищением отзывался с восхищением о его поэзии. Рафаэль будто любуется каждым словом , он подает его "выпукло" и в то же время бережно. Скупость мелодии как бы подчеркивает , что главное здесь стихи, в них самих звучит музыка.

В этих песнях Рафаэль до мозга костей испанский певец: в интонациях голоса, в горделивых и плавных движениях танца, в самой походке. Его выразительность здесь настолько совершенна, что даже не понимая слов можно угадать содержание.

Главная сила Рафаэля - в голосе . Он поет с тех пор, как помнит себя.

Для него петь - такое же естественное состояние, как дышать, видеть. Где бы он ни пел - на улице, в церковном хоре или в концертном зале, - он всегда испытывает чувство радости и это чувство передается его слушателям. В пении Рафаэля есть та вокальная уверенность (до чего же щедра к нему природа), которая позволяет ему безбоязненно преодолевать все технические трудности, а их в его песнях немало . У него красивая выразительная кантилена, то окрашенная мягким пианиссимо, то звучащая по - оркестровому мощно.

Стихия Рафаэля - развитая, гибкая мелодия, насыщенная драматизмом и изобилующая динамическими контрастами; в таких песнях его певческий талант, темперамент и актерская фантазия проявляются во всем многообразии. Он не старается экономить силы - в каждом его концерте полная отдача искусству, полное растворение в музыке. Иначе он, вероятно не умеет. В его пении нет проходных нот, не окрашенных чувством. Он все делает увлеченно страстно. Иногда эта страсть открытая - как в "Две Мария" композитора Алехандро. В других случаях она лишь угадывается как в песне "Она" Фавио. А в "Балладе о трубе" его голос звучит кажется на пределе человеческих возможностей, по силе и накалу не уступает звучанию вторящей трубы.

Вокальное мастерство и тонкое чувство формы позволяет Рафаэлю делать неожиданные вещи: в уже упоминавшейся очень роматической песне "Мы", певец постепенно нагнетает экспрессию, а самую кульминацию поет на нежном пианиссимо. Этот внезапный перепад звучностей настолько ошеломляет, что в зале после окончания песни еще несколько мгновений висит почти осязаемая тишина.

Справедливости ради надо сказать, что не всегда Рафаэлю удается удержаться на высотах мастерства. Случается, что темперамент его выходит из подчинения, попадаются и эстрадные штампы, которыми пользуются многие исполнители. Порой он чрезмерно форсирует звук, и его форте сбивается на крик. Не хватает звучащей массы среднему регистру его голоса - он проигрывает в сравнении с нижними, и особенно, высокими регистрами. Есть некоторое звуковое однообразие в песнях близких по характеру. Разумеется, эти отдельные шероховатости не затеняют общего яркого впечатления от концертов испанского певца в Москве.

В свои 26 лет Рафаэль уже вполне сложившийся артист со своим самобытным художественным почерком. Думается, что его беспокойная творческая натура не позволит ему почивать на лаврах, заставит искать все новые сферы приложения таланта и мастерства.

Е.Эпштейн
07.1971
Музыкальная жизнь, №13
Опубликовано на сайте 09.09.2010