Новое и интересное / Nuevo e interesante

Алехандра, дочка Рафаэля и Наталии, вдохновлена своей работой реставратора в национальном музее Тиссен-Борнемисы. Мы неоднократно рассказывали о её участии в реставрации шедевров мирового искусства, а сегодня хотим предложить вам небольшое интервью с ней как с сотрудником и ведущим реставратором этого поистине замечательного музея, располагающего роскошной коллекцией как старинных, так и современных произведений живописи и скульптуры. Мастера Ренессанса, русский авангард… К возрождению многих из этих шедевров причастна она, Алехандра, вместе с её коллегами, сотрудниками музея Тиссен.

Эта беседа с Алехандрой размещена на страницах сайта https://theobjective.com/, а также на их канале Youtube. На сайте помимо видео опубликовано небольшое предисловие к этой беседе. Мы также представляем его здесь.

Интервью у Алехандры берёт Фáтима Поппе (Fátima Poppe), искусствовед, эксперт по современному искусству, архитектуре и рисунку, имеет собственную мастерскую для исследований.

ALEJANDRA MARTOS FIGUEROA, RESTAURADORA
DEL MUSEO THYSSEN-BORNEMISZA.
Publicado 24.02.2020

АЛЕХАНДРА МАРТОС ФИГЕРОА, РЕСТАВРАТОР
НАЦИОНАЛЬНОГО МУЗЕЯ ТИССЕНА-БОРНЕМИСЫ.
Опубликовано 24.02.2020

Алехандра Мартос, реставратор Национального Музея Тиссен-Борнемисы, встретила нас в залах знаменитого мадридского музея, чтобы поговорить об одном из важнейших направлений, имеющихся в искусстве – реставрации. Дочь живой легенды мира музыки, певца Рафаэля, она родилась в окружении объективов камер, но в своей работе она наслаждается тишиной и спокойным созерцанием произведений, что требуется для их сохранения. Каждый день она сталкивается с сочетанием цветовых оттенков, с хроматическими гаммами, техниками написания и материалами, а это предполагает массу обширных исторических познаний. Её стремление к поиску подлинной красоты получило развитие в её собственном доме в раннем возрасте при виде того, как русской иконе возвращали её первоначальный вид, как она "оживала" после реставрации. Теперь вместе со своей командой Алехандра трудится над полотнами Тинторетто, Карпаччо или Кранаха с таким же уважением и с такой же отдачей, как и при работе с произведениями современных мастеров.

В предлагаемом вам интервью речь пойдёт о красоте и очаровании профессии реставратора, а также о важности сохранения в наши дни произведений искусства.

 
https://www.youtube.com 

Перевод видео:

В этом заключается чудо искусства. Это абсолютно субъективно, тебе нравится то, что нравится. Твой взгляд может привлечь портрет, что-то фигуративное, очень классическое, или всего-навсего четыре мазка.

РАСКРЫВАЯ ИСТОРИЮ

Мир искусства – это то, что больше всего меня привлекало в жизни. Я хотела стать балериной, я страстно люблю танцы. Я всегда стремилась к этому – присутствовать в мире искусства. Я только не знала, куда конкретно приведёт меня эта дорога. Что касается реставрации, это произошло случайно. Довольно давно мои родители реставрировали у нас дома некоторые работы.

- Ты помнишь, что это было?
- Русские иконы.
- Надо же!

РАБОЧЕЕ МЕСТО

Музей Тиссен – музей, который мне нравился всегда, и смотри, как складывается в жизни, я стала работать в нём. Именно поэтому – потому что это как прогулка по истории искусства. Площадь музея относительно немалая, но вполне управляемая. Здесь довольно много произведений, но это не огромный музей.

МАСТЕРА

Как реставратор… Наверное, методы работы художников – старинных мастеров - заключались в следовании очень точному процессу написания картин с чётко обозначенной последовательностью действий. Они знали, как готовится основа, которую они использовали, доска ли это или, как это было позже, холст, они учитывали порядок наложения слоёв краски. Поэтому мы имеем счастье любоваться работами, которым по 500 и 600 лет, и их состояние почти превосходное. Что касается современных мастеров, тут всё совсем наоборот. Их искусство более эфемерное, более скоростное, они брали переработанные материалы или использовали какие-то неоднократно. Иногда даже они брали то, что могли достать, например, русские авангардисты, создававшие произведения в период войны, когда не было ни денег, ни материалов и вообще ничего, они рисовали на мешковине и, конечно, уровень сохранности их работ просто фатальный и более сложный для реставрации. Каждое произведение имеет свои сложности, каждое – отдельная история и нуждается в чем-то своём. Например, Тинторетто, это был проект, который мы осуществили к 20-летию музея. Это была длительная работа, она проводилась в течение почти целого года, мы реставрировали это полотно на глазах у посетителей.

МЕДИЦИНА ДЛЯ ЖИВОПИСИ

А в этой работе принимают участие гораздо больше людей, чем обычно, потому что здесь мы сотрудничаем рука об руку с химической лабораторией, также с нашим фотографом и с другими реставраторами тоже. Хоть эту работу буду осуществлять я, всё равно мы всегда советуемся предварительно, чтобы прийти к общему мнению, развеять сомнения, которые возникают. То есть в этом тоже заключается чудо искусства. Это абсолютно субъективно, тебе нравится то, что нравится. Твой взгляд может привлечь портрет, что-то фигуративное, очень классическое, или всего-навсего четыре мазка.

РАССУЖДАЯ О НАСТОЯЩЕМ

Я понимаю, кому-то хочется сделать фотографию, мир сэлфи сейчас так моден. Это трудно, как управлять этим? Можно сказать, конечно, что здесь нельзя фотографировать. Знаю, что были моменты, когда во многих музеях разрешали делать фото, а сейчас я вижу, что это снова строго запрещается. Потому что знаешь, что происходит? Это становится опасным. Мы позволяем минимальное возможное вмешательство, но в этом возможном оно не должно быть заметным. Разумеется, ты касаешься лишь тех зон, где, может быть, необходима небольшая поправка или восстановление лишь утраченных участков и никогда не касаешься оригинальной живописи. Я здесь для того, чтобы помочь сохранить это полотно, восстановить его и поддержать, но я не могу и не должна что-либо добавлять, используя свои широкие возможности и имеющееся в этот день вдохновение. Я не должна этого делать никогда. Нам, работникам музея, повезло в том, что у нас есть собственная лаборатория и хорошая команда, повезло в том, что мы можем исследовать, а такое не в любом месте возможно, и это прекрасно, это привилегия для нас.

В ЗАЛЕ ОЖИДАНИЯ

При очистке произведения, когда я говорю об очистке, я имею в виду удаление окислившегося лака или загрязнения, которое имеется поверх оригинальной живописи. Удалить слой оригинальной краски – это, думаю, самое худшее, что может произойти. Наша профессия стала очень научной. Мы сохраняем нечто такое, что можно назвать ремеслом, мастерской, но мы полностью опираемся на науку и технологию и работаем с большой подстраховкой.

В качестве члена команды я сейчас участвую в завершении реставрационной работы чудесного произведения Каналетто, ещё я реставрирую Бабурина.

- Бабурин – это тот, кто отправится в путешествие?
- Да.
И скоро мы приступим к реализации интересного проекта – работе над потрясающим полотном Карпаччо. Это будет уже скоро.

 

https://theobjective.com/further/alejandra-..._tcode=YmR6cXox
https://www.youtube.com/watch?time_continue...eature=emb_logo 

 

Ещё материалы по теме:

 Перевод Елены Абрамовой
Редколлегия сайта