Новое и интересное / Nuevo e interesante
“Мi casa es la tuya” – “Мой дом – твой дом». 26.12.2016. ЧАСТЬ 3.
Представляем вам третью часть беседы, которая состоялась между Рафаэлем и Бертином Осборне. Содержание этой части, так же как и первых двух, местами приводится от третьего лица, не дословно, но максимально близко к тексту.
MI CASA ES LA TUYA – МОЙ ДОМ – ТВОЙ ДОМ. 26.12.2016. ЧАСТЬ 3.
О первых поездках за рубеж, о публике, о доме под Малагой, о Наталии, о свадьбе, о болезни.
https://www.youtube.com/watch?v=oiilhCY3ynU
СОДЕРЖАНИЕ РОЛИКА:
Бертин: Задаёт вопрос о первых зарубежных поездках Рафаэля.
Рафаэль: Рассказывает, что его первое выступление в Нью Йорке, в зале Mаdison skver garden, организовал никто иной, как Брайан Эпштейн*, что первый его визит в Мексику состоялся в 1968 году, что повсюду его гастрольные поездки были триумфальными, что он познал головокружительный успех (на фоне рассказа проходят кадры многотысячных толп людей, встречающих его на улицах), и что этот успех продолжается до сих пор. Он, как и раньше, страстно увлечён своей профессией, он по-прежнему скромный человек, каким и был всегда. Он очень решительный, но одновременно и скромный. И его карьера продолжается так, будто он лишь начинает её.
Бертин: Говорит о публике Рафаэля, о том, что она очень многочисленная и разнообразная. Куда бы вы ни пошли, где бы ни находились, как только произносится имя Рафаэля, люди тут же оживляются, даже молодые ребята. Рафаэль – кумир, икона людей самых разных возрастов, и это просто невероятно.
Рафаэль: Говорит, что на его концертах последнее время очень много молодой публики: “Ты приходишь, например, во Дворец спорта и видишь там столько молодёжи! Это даже может показаться удивительным”.
Бертин: Нет, нет, меня это совсем не удивляет, потому что я бываю на улицах, и знаю, что когда речь заходит о тебе, тут же говорят: “Обязательно нужно побывать на концерте Рафаэля”.
Рафаэль: Я думаю, что это потому, что я отчасти принадлежу людям. Когда они меня узнали, они меня усыновили без всяких бумаг. Я присутствую в их домах, я езжу по разным городам, и они ходят на мои концерты.
Бертин: Да да. У меня есть фотография, и я хочу, чтобы ты её посмотрел. Какие воспоминания она у тебя вызывает?
Рафаэль: Ух ты! Это я, а этот сеньор – мой отец, который приехал в Олимпию на мой концерт. Это был первый и единственный раз, когда он сел в самолёт. А это мой младший брат Хосе Мануэль.
Бертин: Полагаю, что ты только что закончил свой концерт, судя по фото.
Рафаэль: Да, я только что закончил то, что в песне называется “Mi gran noche”.
Бертин: Тебе удалось добиться того, чтобы твой отец оставил работу?
Рафаэль: Да и нет.
Он рассказывает, что никак не мог уговорить отца бросить работу. Он уже был очень известным певцом, выступал в престижном Palacio de la Música Мадрида, материально он был очень обеспечен, а отец всё равно продолжал работать за мизерную зарплату. И однажды во время очередного разговора, когда Рафаэль попросил отца бросить работу, тот сказал ему очень твёрдо: “Я не виноват в том, что ты хочешь быть артистом или что ты – артист. Это моя профессия, и это то, что я имею”. Спустя некоторое время после этого разговора Рафаэль выступал в Малаге, и после успешного концерта администрация района решила подарить ему участок земли на побережье. И тут ему в голову пришла идея (он образно выразился, что у него в голове зажглась лампочка) предложить отцу построить на этом участке дом, для него, для сына. Он приехал в Мадрид и сделал отцу такое предложение. Это был единственный способ заставить его бросить работу. Отец всё понял, согласился и построил дом.
Бертин: Когда ты гастролировал подолгу, месяцами отсутствовал дома, тебе не было тоскливо от того, что ты уезжал от них?
Рафаэль: Нет, потому что мы, наконец, вылезали из дыры, в которой пребывали столько лет. Хотя моё детство было счастливым, я понимал, что таким образом наша жизнь становилась более благополучной, и я мог купить квартиру лучше, чем была у нас до этого. Мне не было грустно. Я был счастлив, потому что мне предстояло объехать мир, работать в той сфере, которая мне нравится, публике это всё тоже очень нравилось…. Потом, когда я возвращался домой, я мог купить что-то моим родителям, купить себе новую машину, мог делать что-то, располагая средствами.
Бертин: Ты смог проститься со своими родителями?
Рафаэль: Да. Я был в Мехико, и моя мама ждала меня. Это видно, когда ты приезжаешь к человеку, в моём случае в больницу, ты замечаешь, что он держится, ожидая тебя. Это видно.
Бертин: Они были знакомы с Наталией?
Рафаэль: Даааааа, конечно, но это было намного позже.
Бертин: Как Наталия вошла в твою жизнь?
Рафаэль: Счастливо (оба смеются).
Он рассказывает историю своего знакомства с Наталией, которое состоялось во время вручения премий. Они были знакомы заочно, то есть знали, кто из них кем являлся, но представлены друг другу на тот момент не были никем. Ситуация была довольно абсурдной, потому что все думали, что они были знакомы, но это было не так.
Наталия, видеозапись с ней: Стоял длинный стол. За одним его концом находилась я, за другим – Рафаэль. Он участвовал в том фестивале, как большая, большая “звезда”, он должен был закрыть своим выступлением всё то шоу. Мы заканчивали обед, пили кофе, и вдруг он поднялся, это было прямо напротив меня, и сказал: “Поскольку нас никто не представляет, меня зовут Рафаэль”. Все вокруг подумали, что это была шутка, мол, как это забавно, смешно, что он такое говорит, но это была правда, мы не были ещё знакомы лично.
Рафаэль: Потом я попросил у неё телефон и…. всё остальное, оно здесь (улыбается).
Бертин: Тебе стоило большого труда завоевать её расположение? Она была “жёсткой” или нет?
Рафаэль: Наталия, она всегда была чудесной по отношению ко мне, всю жизнь, всегда. Она и сейчас такая.
Далее он рассказывает о том, что ему стоило определённых усилий расположить к себе её семью, особенно отца, но у него это получилось, всё вышло хорошо, и потом всю жизнь у них были очень хорошие отношения. С Наталией они встречались довольно долго, и, в конце концов, эти отношения нужно было оформить должным образом, хотя он понимал, что разговор с её отцом не мог быть простым, поскольку знал, что он был против этого брака.
Наталия: Я думаю, что моего отца несколько пугала безмерная популярность Рафаэля. В то время она была просто невообразимой. Творилось что-то невероятное, когда он прилетал в аэролорт или когда он улетал. Я думаю, что это вселяло в отца страх. Потом они познакомились. Встретились, поговорили и в тот же день Рафаэль завоевал расположение отца таким образом, что, я думаю, он стал для него одним из тех людей, кого он больше всего любил в своей жизни.
Рафаэль: Всё вышло так хорошо, что я остался у них обедать, и больше не выходил из их дома. И в тот же вечер я улетал в Аргентину. Я улетел с обещанием жениться и думал уже о том, когда это могло состояться.
Бертин: Интересуется, как восприняли его решение жениться собственные родители.
Рафаэль: Со смехом рассказывает о том, как озабоченна была его мама. Между ними состоялся такой диалог:
- Мне сказали, что ты встречаешься с…,
- Да.
- И это серьёзно?
- Да.
- А готовить она умеет?
Наталия: Это правда, Рафаэль мне рассказал, что мама задала ему такой вопрос. И тогда он посмотрел ей в лицо и сказал: “Нет, и не нужно, чтобы она это делала”. Мне очень понравился этот ответ.
Рафаэль: Они стали очень хорошими подругами.
Бертин: Если бы тебе нужно было охарактеризовать Наталию одной фразой. Что бы ты сказал?
Рафаэль: Уникальная.
Наталия: Я могу ответить тем же самым словом: Он абсолютно уникальный. Я говорю об этом совершенно искренне. Он абсолютно уникальный человек. И это демонстрируют 45 лет, в течение которых мы живём вместе. Если бы это было не так, нам было бы очень трудно быть вместе столько лет.
Рафаэль: Мы хорошо дополняем друг друга.
Далее разговор заходит о свадьбе. Она состоялась в Венеции, не в Испании, чтобы избежать большого скопления людей. Всего с обеих сторон на ней присутствовали человек 150, то есть более-менее разумное число. Это были родственники и близкие друзья. Все они прилетели в Венецию разными рейсами из разных мест, и никто из них не знал, что этот город являлся конечным пунктом, до самого момента прибытия туда. Одни летели через Рим, другие через Париж. Тот, кто их вёз, говорил им: “Еще не всё, летим дальше”.
Разговор продолжился о детях, о том, что год спустя после их свадьбы, которая состоялась 14 июля, у них родился Хакобо, в августе. Ещё через год, тоже в августе, в конце месяца, появилась Алехандра. Затем, несколько лет спустя – Мануэль.
Бертин: Заводит разговор о его болезни. Спрашивает, не повлияла ли отрицательно его работа, хаотичная, связанная с постоянными переездами и неправильным питанием, на его болезнь.
Рафаэль: Отвечает, что нет. Он много лет носил в себе болезнь, ничего не зная об этом, потому что эта болезнь коварная, долгое время она никак не проявляла себя. Он стал замечать что-то, когда понял, что маленькие бутылочки с алкоголем, которые имелись в мини-барах отелей, служили неплохим снотворным для него, он хорошо засыпал после употребления напитков, содержащихся в них. Он никогда не думал, что эти напитки могли влиять на развитие болезни, о которой он ничего не подозревал. Когда он узнал об этом, было уже поздно. С тех пор, как он пристрастился к алкоголю, имеющемуся в мини-барах, он стал замечать какие-то странные симптомы, удивлялся им, но оставлял их без особого внимания, не обращался к врачу. До этого он всегда был очень здоровым человеком, не курил, не пил…
Наступил период его гастролей со спектаклем “Доктор Джекилл и мистер Хайд”. Спектакль шёл в Барселоне, а потом в Валенсии. Ещё в Барселоне он стал замечать странные вещи, которые происходили с его организмом. Чувствовал он себя плохо, и изо дня в день его состояние ухудшалось. Он уже не мог не то, чтобы обманывать, а скрывать того, что с ним происходило. Наталия была в Мадриде и ничего не знала и не видела, а он каждый раз оттягивал свою поездку домой в выходной день, чтобы не показываться Наталии на глаза. Они созванивались по телефону, и он всё время говорил, что у него всё хорошо. Затем целый месяц спектакль шёл в Валенсии, и Рафаэль выдержал этот месяц, хотя чувствовал себя очень плохо. По возвращении домой, когда он прилетел в Мадрид, он прямо из аэропорта решил отправиться к врачу, и там он узнал всю правду.
Затем ему предстояло выступить в рождественской программе. До этого врачи сделали ему какие-то процедуры, и он смог принять участие в съёмках. Росио Хурадо, принимавшая участие в записи программы, его всё время спрашивала, что с ним происходит. Она замечала, что с ним было не всё в порядке.
Бертин: Смотри, какая жизнь. Ты в прекрасном состоянии находишься здесь, а её уже нет с нами.
Рафаэль: Она навещала меня, когда я ждал трансплантации. Я был на листе ожидания, когда стало ясно, что пересадка печени – единственная возможность выжить.
Бертин: Ты воспринял это нормально, или же воспротивился этому?
Рафаэль: Я не хотел этого, вначале не хотел, но когда доктор Энрике Морено изложил мне всю ситуацию, я понял, что это была единственная дорога к выздоровлению, и я полностью отдал себя в его руки.
Энрике Морено, видеозапись: Он находился в очень плохом состоянии. Данные истории болезни я не могу оглашать, но я могу сказать, что у него были очень серьёзные осложнения, цирроз печени последней стадии. И странно, что он совсем незадолго до этого занимался активной профессиональной деятельностью. О чём это говорит? О том, что Рафаэль – превозмогал свою болезнь, он оказался способным вынести это, хотя у него была сильнейшая печёночная недостаточность, он находился на грани смерти, как и все те, чьи имена стояли на листе ожидания на пересадку печени.
Рафаэль: Вспоминает, что наступил момент, когда Наталия сказала ему, что уже пора, ему надо ехать в больницу. Каждый день он отдыхал днём после обеда, но в тот день он не спал и слышал, как им позвонили и сказали, что если он спит, его нужно разбудить и срочно отправляться в больницу. Услышав это, он ушёл в ванную комнату и закрылся там.
Наталия: Я предпочитаю не говорить об этом. Предпочитаю считать, что это был страшный сон.
*Брайан Эпштейн – менеджер группы “Битлз”
Продолжение следует...
Перевод Елены Абрамовой