"Estoy en paz con Dios". 1970
Я НАХОЖУСЬ В МИРЕ С БОГОМ. 1970
Он не хотел более интервью. На какое-то время, не знаем, короткое или долгое, решил охладить журналистское любопытство. Была ли это усталость, предосторожность или мудрость? Не знаем.
Текст под фото вверху справа:
Никто не может спорить с Raphael, в том, что он умеет себя подать и принимает во внимание чем реклама является для певца. После сольных концертов в Мадриде он выступит в Барселоне с той же помпезностью, что и обычно. Большие афиши у входа в театр и гигантская фотография кумира с гипнотизирующим взглядом.
Рафаэль молчал в Мексике и также оставался немым для мадридской прессы. Казался решительным, исполняя заявленное. Не хватает оправданий для такого решения; когда он размышляет, когда он доказывает, что мы почти вынуждены принять его позицию:
— Обо мне уже сказано все. Полностью. Моя жизнь не важна. Выступающий известен. Всегда одни и те же вопросы, те же ответы. Это рутина.
- Это цена славы?
- Нет. Слава оправдывается искусством. Голосом. Остальное - волынка. Кроме того, зачем говорить? Если потом все искажают. Если я утверждаю, что мне нравится кофе с сахаром, публикуют что я любитель чая. Я не понимаю, зачем они суетятся. Зачем беспокоят меня.
В конце концов, они печатают то, что хотят. Кто-то копирует слово в слово, или же пишут совсем другое. Я думаю, что они до конца не понимают, что делают. Я думаю, что лучше не давать интервью. Должны судить меня за мой голос. Это единственно важное. О чем мы будем говорить, скажи? О кораблях?
В ПЛОХОЕ ВРЕМЯ, ХОРОШЕЕ ЛИЦО
- Почему нет? Умеешь плавать?
- Да
- И в море и в жизни?
- В море. У меня даже есть мой титул покровителя. И корабль, Ну, это кораблик.
- Спокойнее ходить по морю, чем в жизни?
- Жизнь всегда была подчинена мне. И дело в том, что жизнь всегда поворачивается к тебе лицом, если ты смотришь ей в лицо. Поэтому я всегда смеюсь.
- До тех пор, пока не грянет буря?
- Никогда я никому не вредил, никто не сделал этого мне.
- Да. Достаточно дать пройти минутам трем... и приходит спокойствие. Вопрос терпения.
Только что прибыл в Барселону. Не бритый, одетый во все черное. Осунувшийся от бессонной ночи и недавних волнений. На ужин он просит бульон. Только. Он едва не засыпает и не голоднен. Жизнь артиста, всегда парадоксальная, приносит одновременно и радость и огромную грусть.
- Когда я приехал домой, получив «Золотой Диск», я нашел мою мать в клинике. У нее был перитонит. Она была почти три часа в операционном зале. И я возмутился, когда я увидел, что телевидение хотело попасть все время операции. Кем они себя считают? Это происходит всегда. Одно дело - артист и другое - его семья. Так трудно это понять? Лучше было бы, чтобы они ограничились тем, чтобы написать о моей деятельности или о том, что публика поднималась сорок раз на том сольном концерте.
Текст над фото справа:
Объятия и поздравления певца, который всегда нравится, которому его поклонники продемонстрировали их безусловное поклонение. Еще раз Рафаэлю доказали, что его "фанаты" остаются рядом с ним и знаменитые клубы, посвященные тому, чтобы восхвалять работу и чудеса «EI NINO», продолжают функционировать.
УЖЕ НЕ СМЕЕТСЯ, УЛЫБАЕТСЯ
Это уже не интересно, это не новость. Это каждодневное. Его взрывы смеха были знаменитыми, звучными, удивительными. Во многих случаях они служили лучшим ответом. Сейчас он смеется меньше. Он научился улыбаться. С апреля он повзрослел. Создается такое впечатление. Мы видим его спокойным, сознательным. Почти философствующим.
- Устал?
- Ничуть, как никогда. Наоборот. Я сейчас более мечтательный. Я хочу делать большие дела. Утомлен? Совсем нет.
Лучше так. Его слава не дает покоя. Он живет в гонке без цели и срока. Всегда он должен бежать. Лондон и Нью-Йорк - предстоящие сцены.
- Видишь, что я прав: это все одно и то же.
— Испания теперь слишком мала?
- Нет. Случается, что я могу выступать в Барселоне и Мадриде, только без точных дат. Мне пришлось прервать свой тур по провинциям. Вопрос времени. Мне его не хватает.
У НЕГО В ЗАПАСЕ ЕЩЕ 30 ЛЕТ
- Чтобы действовать, или чтобы наслаждаться?
—Чтобы работать. Поскольку я не могу быть в двух местах одновременно...
Это десятая годовщина его артистической деятельности. И он говорит, что он остается здесь надолго.
- Жизнь всегда поворачивается к тебе лицом, если ты смотришь ей в лицо: поэтому я всегда смеюсь.
- Многие даже говорят о моей артистичности. Вот увидишь, и 10, 20, 30 лет. До тех пор, пока я не устану.
— До тех пор, пока не устанешь?
—Или до тех пор, пока публика не насытится. Но против этого будет средство. Когда они устанут, я начнусь заново.
- Что именно?
— То же самое. Жизнь никогда не заканчивается. Только она подается поэтапно. Скорее всего, даже после смерти я продолжу петь где-то там наверху. Или внизу, кто знает.
- Почему ты объявляешь просто концерты, а не сольные концерты?
— Это сольные концерты одного инструмента: моего голоса. Слова в конце концов деформируются и теряют значение. Я думаю лучшее было бы поставить просто "Рафаэль". Ничего более. Почему до этих пор я объявлял сольные концерты? Это вещи рекламные. В этом году я опять взялся за старое. Концерты мне нравятся больше.
- Может быть, потому что это звучит как более важная и значительная вещь?
- Единственно важным является то, что есть внутри. Реклама исчезает, она не имеет значения. Даже торжества потеряли свое первоначальное значение. Раньше это были гала-вечера; сейчас они превратились в боулинг.
- Снова приносишь песни Мануэля Алехандро. Они нужны?
- Я всегда сотрудничаю с Mаноло. Никогда не порву с ним. Пробовали записывать диски дома, но как-то сомневались, и не получилось. Кроме того, он боится летать самолетом. Я полная противоположность. У меня в заднице «шило», я не могу и пяти дней быть в одном и том же городе. И если три, то лучше.
- Так путешествуя, удается насладиться миром, городами, людьми?
- По-моему, да. Я посещаю то, что мне нравится, узнаю то, что интересует меня. Единственное, что я считаю запрещенным, это выпивка. Я могу уверить тебя, что я знаю очень хорошо все города, которые я посещаю. Когда я путешествую, я не чемодан.
Его профессиональная декада дала ему имя, славу, деньги. Были радости и разочарования.
ГОЛОС. ЕДИНСТВЕННОЕ, что ВАЖНО
— Сейчас я пришел к заключению, что единственно важным является голос, не костюм, в который переодеваешься. Уже я думаю о том, чтобы выйти на сцену в свитере. Может быть, в том, который на мне сейчас.
- Но привычка не делает артиста?
— Только театр. Как жизнь. Когда мы надеваем костюм, чтобы идти в гости, мы следуем установившимся правилам. Если бы этого не было, все пошли бы раздетыми.
- Тебе это понравилось бы?
- Зимой нет. Холодно.
- Обобщите эти десять лет на театральных подмостках?
- Я не смог много. И это не фальшивая скромность. В моем возрасте еще не может быть ничего. Ни в твоем. Все то, чего добился в эти десять лет, я могу выбросить через забор за три месяца. В данный момент мое сердце чувствует себя в мире с Богом, со собой и с людьми.
- Звучит в тему.
- Точно. Никогда я никому не вредил, никто ни сделал этого мне. Пробовали что-то... Ты знаешь, что является моим профессиональным секретом? Что, хоть я известен в половине мира, никто не видит меня слишком много времени в одном и том же месте. Я не скрываюсь; дело в том, что меня просто не могут видеть.
Он повзрослел необыкновенно. Похудел. У него есть глубокое сознание того, кто он есть, чего удалось достигнуть. Это жизнь, погруженная в призвание, которое он превратил в профессию.
- Для кого-то я - «gili», не выросший ребенок. Или "звезда". Я больше, чем звезда. Я артист.
Он это уже показал и показывает. Это профессионализм, сделанный человеком. Это Рафаэль.
Jesus Marinas
Фото Prera
1970
Первод А.И.Кучан
Опубликовано на сайте 29.03.2011