Письма к Марибель

Быстро отобрав то, что она сочла нужным, Марибель вручает мне несколько писем, адресованных ей как президенту Клуба поклонников Рафаэля. Феномен Рафаэля, конечно же, включает и этот скоротечный обмен письмами.

Приведенные ниже письма отправлены из Америки. Все они в той или иной степени отражают безнадежные попытки фанатов вступить в контакт со своим кумиром. Их отчаяние, когда они не получают ответа, юношескую откровенность, внутреннюю сосредоточенность и фиксацию мыслей на судьбе своего идола.

«Дорогая Марибель, я позволила себе обратиться к тебе как к президенту Клуба Рафаэля, чтобы ты проинформировала меня об этом покушении на певца в Барселоне. Может ли такое быть или это просто болтовня? Я прочитала об этом в газете "Ya", присланной мне из Испании. Я поклонница Рафаэля. Меня очаровал его голос и изящество, с которым он интерпретирует свои песни. Тебя это удивит, но я признаюсь (сохрани эту тайну) что я очень религиозна, лучше сказать – вообще монашка, но мне это неважно. Рафаэль – замечательный человек. Я читаю все или почти все, что пишут о нем. Привет. Р.М.

Письмо президента южноамериканского клуба. На правой стороне листа фотография Рафаэля в окружении флер-де-лисов (фр.геральдические лилии – прим. переводчика) с надписью «Рафаэль, король королей».

Клуб процветает. Вчера мы устроили кинофестиваль, на котором показывали "Cuando tu no estas (когда тебя нет)" (в новой копии) и "Sin un adiоs" (Не простившись). Все было прекрасно, мы собрали много пожертвований в пользу монгольских детей. Были хорошие призы. За первое место дали вязальную машину, и не было недостатка в плакатах нашего Рафаэля. Первое место занимает песня "Los Amantes" (любовники), а все, что записано на долгоиграющих пластинках, просто прекрасно. Их передают разные радиостанции, и мы постоянно слышим их в наших программах. Весь год мы по воскресеньям ходим в больницы навещать больных, приносим им журналы и, что даже важнее, нашу дружбу. Недавно я разговаривал по телефону с Пако Гордильо по поводу гнусных статеек, появившихся после свадьбы с графиней, и он сказал, что Рафаэль был очень расстроен; но когда я рассказал ему о нашей работе, и о том, что эти новости придали нам силы, чтобы работать еще больше, он благодарил меня, ты не представляешь как. На этом мы расстались, довольные. До скорого. Со своей моей любовью.

Письмо из Аргентины.

В этом году нам выпало счастье увидеть Рафаэля, и я рада – не столько за себя, сколько за моих девочек, потому что они это заслужили. Ты знаешь NINO и не тебе рассказывать, какой он милый и симпатичный, он всем нам очень понравился и мы ему тоже. После его отъезда у меня были серьезные неполадки со здоровьем, меня знобило, я нервничала и расстраивалась, я перестала спать и есть, так что в конце концов мое бедное тело уже не могло сопротивляться; но дело того стоило. Сейчас все идет хорошо. Единственное, о чем девочки не устают расспрашивать меня – это о венчании Рафаэля и Наталии, и они всегда плачут. Ты что-нибудь знаешь об этом? Нежно обнимаю тебя. Твоя вечная подруга по Рафаэлю.

Письмо из Клуба Рафаэля в Нью-Йорке, Бруклин. Подписано «Мир, любовь и верность».

«Я скажу тебе, что в Нью-Йорке, как и во всех местах, где звучал голос нашего кумира, он удерживает первое место в радиопередачах, где уже больше шести недель занимает строчку в хит-параде с песнями "Somos" (мы) и "Payaso" (паяц). В этом году мы получили двенадцать чудесных призов. Среди них есть один, очень важный для нас, потому что является символом усилий всех рафаэлистов Нью-Йорка, так как соревнования были напряженными, а конкурсы в этом городе – обычно просто большая афера и артисты покупают свои собственные призы. Во-вторых, мы также были признаны лучшим клубом года за активное участие во всех Фан-клубах, включая таких артистов, как Том Джон. Энгльберт Хампердик и т.п. Ладно, я расскажу тебе о последнем триумфе Рафаэля в Мехико, в Аламеде, куда пришло пятьдесят тысяч зрителей. Несомненно, для Рафаэля не существует границ, после недавнего триумфа в России всем стало ясно, что Рафаэль – явление экстраординарное. Я всегда молю Бога, чтобы он присмотрел за ним и избавил от всех этих завистников, которые, я уверена, однажды признают себя побежденными. Судя по статьям, полученным из Мехико, журналисты благосклонно отнеслись к нему. То же было и в Чили, где, как мне стало известно, с ним заключили контракт и сама супруга президента Альенде попросила его поучаствовать в благотворительных концертах в пользу некоторых организаций».

На обороте конверта быстрым неразборчивым почерком Марибель написано «Она влюблена в Рафаэля». Вот само письмо.

«Дорогой Рафаэль! Я решилась написать тебе только, чтобы сказать эти слова. Я знаю тебя с 1967 года, когда ты спел эту чудесную песню "Cuando tu no estas" (Когда тебя нет).
Сначала я не обратила на тебя особого внимания и сочла, что ты такой же, как все остальные певцы. Но я смотрела на тебя и слушала, и поняла, что ты – исключительный человек. Постепенно во мне зародилась огромная нежность к тебе, со временем превратившаяся в любовь, вернее сказать – в великую страсть. Поэтому я не смогу вынести того, что ты вступишь в брак, и можешь потерять любовь миллионов твоих поклонниц и любовь, которую я чувствую к тебе как к человеку, а не как к певцу. Я без всякой надежды мечтаю познакомиться с тобой лично, поэтому, когда ты вернешься в Буэнос-Айрес, я сделаю все невозможное, чтобы поговорить с тобой. Можешь позвонить мне по телефону». (Приложен номер телефона).

Письмо рафаэлистки из Мехико.

Вдохновленная моей великой любовью и восхищением перед неоспоримым искусством и очевидной, бьющей через край индивидуальностью этого очаровательного человека, Nino, Рафаэля, я пишу вам это послание, в котором желаю вам и членам вашего клуба всего самого лучшего, и все это подчеркнуто и усилено чудесным обрамлением, которое придает нашим словам прекрасное имя нашего несравненного кумира.
Учитывая, что в моей стране, в Мехико, Рафаэля любят, почитают и обожествляют – и не знаю, что еще делают такого же хорошего, и что мы всегда беспокоились о его благосостоянии и успехах, жизни и славе, я хотела бы организовать для Рафаэля информационное агентство; я рассчитываю на сотрудничество разных людей в различных уголках света, но никогда не останется незамеченной ценнейшая помощь Клуба из Испании, Родины, то есть земли, ставшей колыбелью этого светловолосого мальчика, солнышка во тьме, любви в окружении ненависти, сладости в горечи, кумира, Рафаэля».

Из Венесуэлы, написано на голубых строчках блокнотного листа.

Дорогая рафаэлистка! Прими поцелуй и объятия от поклонницы лучшего певца всех времен; надеюсь, что ты, как и он, находишься в добром здравии. Я прочитала о тебе в одном выпуске (не помню, каком), и ты кажешься мне очень симпатичной испанкой, поэтому считай, что у тебя в Венесуэле есть подруга, готовая помочь тебе во всем, что связано с «парнем, который самый лучший парень из всех парней». Мне четырнадцать лет, и я обожаю самого любимого в Венесуэле певца, поэтому я записалась во все его клубы, чтобы помочь во всем, что понадобится, и защищать мальчика с плащом и шпагой в руке от всего мира.
Рафаэль – единственный артист, покоривший весь мир своими песнями, своим стилем и своей личностью, поэтому он пользуется поддержкой стольких поклонников, которые следуют за ним и хотели бы разорвать его на части, чтобы получить что-нибудь на память. Бабочка – это знак моей дружбы, надеюсь, ты сохранишь ее. Рафаэль – лучший в мире певец, он сочувствует тем, кто обижен, и горюет с тем, кому горько, а тот, кто с этим не согласен, ничего не понимает в пении. С любовью и нежностью.

 



Из Аргентины, Буэнос-Айрес.

Мне восемнадцать лет. В этом году я стала бакалавром и скоро начну изучать литературу. Именно поэтому мне нравятся книги; я написала книгу и теперь пишу другую, а еще я люблю стихи и поэзию вообще. Поймите, что это не глупые рассказы, какие пишет большинство пятнадцатилетних девочек. Я хочу сделать мое хобби профессией. Некоторые сведущие в литературе люди читали мои работы и, клянусь, говорят, что они очень хороши, что я должна попытаться издать их, потому что они, несомненно, будут пользоваться успехом. Хоть бы так было! Я рассказала Вам все это, чтобы Вы верно представили себе, что значит для меня литература – это что-то очень важное, хотя сейчас меня больше всего волнует следующее: я сказала, что писала стихи. Так вот, я писала версифицированые стихи и стихотворения в прозе. Их я и хочу отослать Вам. Можете думать, что это глупости, но я полагаю, что из этого что-нибудь да получится: я хочу, чтобы мои стихи пел Рафаэль. Не смейтесь, а медленно и внимательно прочтите строфы, которые я посылаю Вам и подумайте. Честно говоря (при всем уважении и восхищении, которых заслуживает Рафаэль и его композиторы), если положить их на хорошую музыку, не будут ли они лучше, чем некоторые его песни, простые, но получившие признание, такие как "Nadie mas" (никто другой), "Un buen amigo" (лучший друг), "Hoy mejor que manana" (лучше сегодня, чем завтра), "Estuve enamorado" (я был влюблен) и другие? Мне кажется, да. Марибель, теперь Вы поняли, о чем я говорила раньше? Но… ко всему, что я говорила, осталось добавить кое-что еще: я люблю Рафаэля. Мне восемнадцать лет, и, не нарушая требований скромности, я уверяю вас, что я гораздо более зрелая, чем другие девушки в моем возрасте и поэтому очень хорошо знаю, о чем говорю. Не хотите - не верьте, но я люблю Рафаэля больше всего на свете. Это нежная, единственная, настоящая любовь, хотя я знаю, что даже не знакома с ним. Я хочу, чтобы эти, возможно, будущие песни принадлежали только Рафаэлю. Я не собираюсь стать известным композитором; я хочу только, чтобы мой скромный труд оказался каким-либо образом полезным Рафаэлю. Поэтому мне надо пообщаться с ним. Я встречала его в аэропорту, в театрах, несколько раз в телестудиях, но никогда не могла подойти к нему близко, поговорить с ним или хотя бы обменяться с ним взглядом. Ради Бога, помогите мне! Я знаю - у Вас есть частный адрес Рафаэля, напишите ему и пошлите, пожалуйста, мои стихи. Я сочинила полсотни песен только для него. Скажите ему, что самым большим чудом в мире станет день, когда он будет в Буэнос-Айресе, а я пойду в отель, где он остановится, и представлюсь как Беатрис, девушка, написавшая слова к песням, а Рафаэль скажет швейцару, чтобы тот пропустил меня, потому что он хочет познакомиться со мной. Как я хочу стать полезной и осчастливить человека, которого люблю! О. если бы кто-нибудь мог понять, что в моем молодом и безыскусном сердце я храню всю наивность и нежность, которые любой мужчина хотел бы обрести в женщине! Пусть Бог пожелает, чтобы однажды мои мечты стали явью! Я так люблю его, что считаю, что заслужила это. Я не отниму у Вас много времени, а в Ваших руках может оказаться отправная точка чего-то очень важного как для Рафаэля, так и для меня. Мы оба будет очень благодарны.

И вот некоторые стихотворения

Я люблю тебя, мой нежный возлюбленный, люблю.
Я люблю тебя, потому что ты – все,
Что делает мою жизнь счастливой,
Потому что в тебе скрыто сокровище,
Которого никто еще не нашел.
***
Я люблю тебя, потому что всегда
Ты говоришь, что любишь меня так, что готов умереть.
Потому что когда пробивается зеленая трава,
Ты рядом со мной.
***
Я люблю тебя каждую секунду,
Пусть даже время уже умерло.
Я люблю тебя этим вечером,
В который я забыла мою боль.
***
Я люблю тебя, потому что пою,
Услышав твой сладкий голос.
Я люблю тебя в летние дни,
Когда целую тебя под лучами Солнца.
***
Я люблю тебя с невинностью
Ребенка, смотрящего
На мир и на печаль
В твоих прозрачных глазах.
***
Я люблю тебя, когда удивляюсь,
Что эта осень не так печальна,
Когда ты берешь мою руку
С нежностью и улыбаешься.
***
Желать.. Что значит – желать?
Желать – это владеть
Каждую ночь и каждый день
Твоим миром и твоей улыбкой,
Когда ты радостно целуешь меня.
***
Желать – это чувствовать
Каждую осень и каждую зиму
Среди молчаливых теней
Твое тело рядом со мной.
***
Я лелею воспоминания о тебе.
Когда небо
Усыпано звездами,
В тихих ночах
Светишь только ты.
***
Я смотрю, как солнце
Нежно целует
Лицо ребенка.
Но сияет твой свет.
***
Каждую ночь, забывая о часах,
Я ухожу в тень
На поиски тебя.
***
Всем самым прекрасным в моей жизни,
Этими поцелуями,
Украденными у тебя в отрочестве,
Этими словами,
Которые я написала в долгое отсутствие,
Этими розами, сорванными в старом
парке,
Этим днем
Клянусь всегда любить тебя.
***
Твоей улыбкой,
Осветившей мои мысли,
Твоими ласками,
Свежестью твоего дыхания,
Этими руками,
Трепетавшими на моем теле,
Этим ртом, который я целовала даже во сне.

Не знаю, смогут ли эти слова взволновать кого-нибудь и имеют ли они какую-либо ценность, но если это случится, я хотела бы открыто посвятить их всем, кто хоть раз чувствовал, пусть даже в своем воображении, прекрасное волшебство, скрытое в божественном слове «любовь»; и тем, кого еще не посетила эта чудесная магия, я тоже посвящаю эти стихи. И кроме того, я хочу посвятить их тебе, мой любимый Рафаэль, только для того, чтобы ты узнал, что есть в мире женщина, которая любит тебя более искренне, сильно и чисто, чем ты иногда отваживался мечтать. Это для тебя, сладостное очарование моей молодости, молодости, ставшей счастливой благодаря… тому, что ты существуешь, и этим сказано все» .

Сестра Исабель Мартос Вера, верующая, дочь Марии Скоропомощницы, направляет великому Рафаэлю свой сердечный привет, подателем которого является настоящее письмо. По Божьему промыслу я случайно узнала о твоем происхождении, о твоих победах в качестве испанского певца, и, кроме всего прочего, о твоем артистическом таланте, который и сделал тебя таким знаменитым.

Как видишь, я религиозная женщина и, несмотря на это, у меня есть познания в области, которая касается тебя, и, по счастливому совпадению, я тоже испанка и, как ты мог заметить, ношу такую же фамилию.

Мой отец родом из твоего городка и, словно этого мало, мы, как говорят, очень похожи внешне, и именно поэтому мои девочки, сотрудники радио и прессы называют меня тетей Рафаэля. То есть ТВОЕЙ ТЕТЕЙ.

Кроме того, меня порадовало, что ты приехал в Чили, чтобы выполнить свои контракты, и это дало мне возможность подать тебе мысль изменить твой маршрут, чтобы мы смогли познакомиться. Помимо всего прочего, Пунта Арена – красивый город, самый южный город континента, он очень своеобразен, живописен и привлекателен. Его населяет очень простой народ, хотя трудно понять, почему в нем столько разных наций. Они – великолепная публика! Они могут сполна оценить достоинства великих мастеров сцены, и поселки пустеют, когда приезжает кто-нибудь из артистов. А что будет, когда приедешь ты, чья слава не знает возрастных и социальных различий? Сейчас я говорю с тобой, как тетя с племянником. Ты же приедешь в Пунта Арена, правда? Если ты окажешь мне такую услугу, я смогу лично поговорить с тобой и рассказать, какое большое значение для нашей школы имеет твой визит в Пунта Арена. Подумай и прими решение.

Надеясь, что я не буду обманута в своих чаяньях, прощаюсь с тобой, желая тебе самых больших успехов. Я жду тебя и молю Бога, чтобы он всегда защищал тебя, твоя тетя.

Сестра Исабель Мартос. Пунта Арена, 24 октября 1968».

«- На последнем фестивале в Бенидорме ты спрятался от фотографов. Можно узнать, почему?

- Я считаю, что фотографировать надо новичков. Это просто случайность, что все, что делаю или говорю я, постоянно комментируется – благожелательно или отрицательно. А я иду на телевидение, просто потому что хочу, а не иду только потому, что не иду. Но я держусь в стороне и не скажу, что мне не хватает фотографов – они мне не нужны. Я –Рафаэль и точка. Я не хочу красть внимание у артистов, которые только начинают. Я придерживаюсь теории, что в мире есть место для всех».
(Телегид, май 1968)

«На этом обеде, организованном в кафетерии на Куатро Камино, собралось около ста семидесяти рафаэлистов. Они заплатили по сто песет за право провести вечер вместе, поговорить о Рафаэле и таким образом продемонстрировать свое восхищение. Марибель Андухар подошла к каждому столику и поздоровалась со всеми. Девушки были веселы и, как нам говорили некоторые, очень переживали, ожидая раздачи призов, потому что среди них было три галстука самого Рафаэля. Но это было не единственным сюрпризом. Марибель Андухар, изящный и благородный председатель клуба, держала в руках магнитофон на батарейках, на котором было записано обращение Рафаэля к членам его клуба. Марибель прокручивала пленку у каждого столика – она хотела, чтобы в зале сохранялся порядок и люди не толпились вокруг нее. Но она ничего не могла сделать с тем, что после прослушивания послания Рафаэля девушки за столиками радостно вскрикивали и переговаривались «Поцелуй, поцелуй!». Обращение Рафаэля действительно было экспрессивным.

- В этот воскресный вечер с вами говорит Рафаэль. Мой горячий привет и крепкий поцелуй всем вам, собравшимся здесь в полном или почти полном составе. Поцелуй председателю (тебе, Марибель) и всем остальным такой же – такой же крепкий. Э... Буквально несколько слов, чтобы сказать вам, что я себя отлично чувствую, я совершенно спокоен и расслаблен, и я очень рад, что у меня уже начинается новое турне, в котором я надеюсь добиться успеха, такого огромного успеха, такого огромного, чтобы аплодисменты вы услышали даже здесь, в Мадриде. До моего возвращения, крепко вас обнимаю и всегда вперед… Целую…».
(Фернандо Лара и Диего Галан в "Triunfo", 3 апреля 1971).

***

«Куда же катится мир, если верить Рафаэлю?

- Он больше не обращается к романтизму. Он обратился к пошлости.

- Ты же мог бы стать Дон-Жуаном, если бы захотел.

- Дон-Жуаны и все эти мужчины, пользующиеся успехом у женщин, настолько к нему привыкли, что не ценят его и уже не придают ему никакого значения.

- Скоро появится какая-нибудь красотка и сделает твою жизнь просто невыносимой.

- А мне нравится ходить на поводке.

- Ты не чувствуешь, что тебе не хватает подруги?

- Меня приводит в ужас перспектива делить с кем-то ванную комнату и не иметь возможности бросать полотенца там, где мне хочется! Я в ужасе от идеи совместного проживания. И оттого, что мне может попасться женщина из тех, кто ничего не понимает».

Встречаются ослы, которые жуют на сено, а ромашки; бывают гении, которые ничего из себя не представляют; есть маркизы де Сад, на проверку оказывающиеся лояльными гражданами. Правду о Рафаэле знает только его исповедник. Он умеет свернуть разговор на другую тему и ускользнуть от вас, как угорь. Он прекрасно владеет искусством сопротивляться тому, кто пытается что-нибудь из него вытянуть. Он заявляет, что говорит правду и сам себе курит фимиам. Та ещё птица этот звонкоголосый маленький испанец из Хаена. Он говорит, что супруги Маноло Эскобара (немка Анита Маркс, с которой оно прожил более 40 лет – прим. пер.) и Клосаса (исп.певец и актер (1921-1994), жена – исп. актриса Амелия Бенс (род.1919), они развелись – прим. пер.) – две женщины, являющиеся его идеалом.

И что есть такая певица, по имени Ана Белен (исп.певица и актриса, род.1951, первый фильм - в 1966, первый альбом – в 1973, сейчас действительно очень популярна – прим. пер.) , которая, несмотря на слишком выступающие зубы, поет как надо. Он познакомился с ней в передаче «Колакао» на мадридском радио, в разделе про оперетту. И спрашивает себя, почему в Испании никто не понимает, что эта девушка – гений пения. Это единственный поющий по-испански певец, который с успехом прошел через Лас-Вегас. Он возвращается из Нью-Йорка, а теперь его ждет Россия. В России он еще устроит шум. Его фильм уже два года идет в кинотеатрах Москвы. (Интервью Рауля де лас Посас о Рафаэле, «Пуэбло» от 13 февраля 1971).

***

ОЛЕСА: Достаточно ли петь целыми днями, для того, чтобы быть Рафаэлем?
РАФАЭЛЬ: Чтобы быть Рафаэлем – да. А для того, чтобы успешно быть Рафаэлем… уже и не знаю...
ОЛЕСА: А если бы Рафаэль не пел, кем бы стал Рафаэль Мартос?
РАФАЭЛЬ: Если бы я не мог петь, я бы стал великим писателем или великим художником.
ОЛЕСА: Почему же великим?
РАФАЭЛЬ: Потому что если ты занимаешься любым делом с такой любовью, как я, Бог должен как-то вознаградить тебя.
ОЛЕСА: Что такое любовь?
РАФАЭЛЬ: Думаю, что любовь – чудесная привычка.
ОЛЕСА: Если любовь превращается в чудесную привычку, она перестает быть любовью. Любовь – это нечто, что мы должны переживать каждый день, потому что настоящая любовь не нуждается ни в каких документальных подтверждениях. Наверное, поэтому любви и нет.
РАФАЭЛЬ: Какие ужасы ты рассказываешь! Если думать так, то нам надо покончить с собой.
Рафаэль обращается к Пако Гордильо, свидетелю интервью:
РАФАЭЛЬ: Пако, приготовь мне таблетки, принеси мне таблетки, дай мне таблетки… если в мире нет любви, нам здесь нечего делать.
РАФАЭЛЬ: Ты думаешь, мы поняли друг друга?
ОЛЕСА: Думаю, нет. Мы не поняли друг друга, Рафаэль. Нет.
РАФАЭЛЬ: Если бы мы за полчаса сумели понять друг друга, все проблемы в мире были бы решены.
ОЛЕСА: Они были бы решены, если бы в нем было меньше кумиров. И не с таким большим «Я».
(Франсиско де Олеса, «Ла Пенса» за апрель 1971.)

КЛЕВЕТА - ПУСТЬ ЧТО-НИБУДЬ ДА ПРИЛИПНЕТ

Наталия Фигероа пишет в «АВС».

Наши кумиры борются за то, чтобы возвыситься. Мы считаем своей обязанностью сбросить их вниз. Если два или три года они находятся в центре внимания, нам становится неуютно и мы начинаем нервничать. «Столько времени на гребне успеха? Нет-нет. Долой!» И лучше, чтобы пьедестал был повыше, потому что удар будет сильнее. Чем больше слава известной личности, тем больше дань, которую она должна заплатить. Мы не можем простить популярного человека, умного, молодого, уже заработавшего первый миллион, и, кроме того, снискавшего признание международного уровня. Мы должны как-нибудь навредить ему. (Позволите ли вы мне упомянуть здесь, как бы случайно, имя Рафаэля?). Мне так стыдно за эту низость, она вызывает у меня жалость! И это при том, что любому испанскому певцу так трудно преодолеть этот нависший над его головой железобетонный потолок, чтобы из местного явления стать мировой звездой. Вместо того, чтобы радоваться, гордиться и помогать ему, мы устраиваем ему гадости. Почему? И продолжаем играть в эти грязные игры.

Не знаю, сумеем ли мы когда-нибудь обуздать наши языки и сдержать злые слова, вместо того, чтобы вот так нестись без оглядки, закусив удила? Наверное, мы должны попытаться это сделать. Потому что цена, которую мы заставляем платить некоторых людей, слишком высока.

Да, бросай грязь – что-нибудь да прилипнет. Страшно то, что ее зачастую оказывается слишком много».