Часть VIII
- Все у меня было хорошо, пока однажды вечером мы с друзьями не собрались, чтобы поиграть в домино. Я устал и пошел спать. Вдруг я услышал крики о помощи. Я выскочил на улицу и увидел, как несколько парней тащили куда-то девушку. Я ввязался в драку и оттолкнул одного из них. Он упал прямо под колеса проезжающего грузовика. Он умер мгновенно. Меня обвинили в убийстве. На суде сказали, что это именно я завязал драку.
- А девушка?
- Ее не нашли и поэтому некому было выступить в мою пользу.
- Ну и правосудие.
- И вот теперь я не знаю, стоило ли мне ввязываться.
- Конечно, стоило.
- Я представляю, что бы стало с той девушкой, если бы ты не вмешался.
- У тебя есть адвокат?
- Мне его назначат здесь. Говорят, что он сможет что-то изменить. Но, как по мне, то меня уже похоронили.
- Не думай так, все должно проясниться. Надо верить в справедливость. Рано или поздно, правда восторжествует.
- Может быть. Дай то Бог.
- Да, я верю в это.
- Я…
- Что?
- Да нет, ничего.
- Мне совершенно непонятно его поведение, Хуан Пабло.
- Может, он приболел, Мария Тереза?
- Нет. Болен целую неделю? Совершенно очевидно, что он просто не хочет нас видеть.
- Но почему?
- С чего бы это? Разве преступники раскаиваются в своих деяниях?
- Нет, не говори так, Херардо. Здесь что-то не так. Мануэль невиновен.
- Невиновен? Моя дорогая, после того, что он сделал нас банкротами? А теперь давайте будем еще тратить деньги на его освобождение.
- Ты не должен обвинять его.
- А мне все равно, что он обо мне подумает.
- А вы что думаете, адвокат?
- Я обязан верить в невиновность своего клиента.
- Потому что вам за это платят деньги?
- Нет, не только. В первую очередь необходимо всегда следовать принципу презумпции невиновности: «никто невиновен, пока не доказано обратное».
- И как вы видите это дело, адвокат?
- Очень сложное дело и, прежде всего из-за нежелания моего подзащитного говорить. Кроме того, вы сами его усложняете.
- Мы? Каким образом?
- Я должен признаться, что я с таким еще в своей практике не сталкивался. Вы нанимаете адвоката, и сами же заявляете о виновности подзащитного.
- Да, Харардо, адвокат совершенно прав. Почему ты не заберешь заявление?
- Ты с ума сошла. Речь идет не только обо мне. А Гутьеррес, а инвесторы? Это все равно, что признать себя соучастниками.
- Вы правы, сеньор Херардо. Это очень опасно для репутации вашей семьи.
- Если бы только Мануэль захотел говорить. Только ему все известно.
- Его поведение – нам не помощник.
- Или он признаёт, таким образом, свою вину, или он кого-то прикрывает.
- Орландо, который является его соучастником. По-другому и быть не может.
- Очевидно, вы попали в самую точку. Кот, извините, Орландо, этот молодой человек исчез, и это наводит на мысль о его причастности к этому делу.
- А что о нем говорит Мануэль?
- Он ничего не говорит, и пока он будет придерживаться этой линии поведения…
- Ты должен вспомнить, как и при каких обстоятельствах подписывались эти договора.
- Я ничего о них не знаю.
- Но поймите же, наконец, что это невозможно. Вы мне не верите?
- Да дело вовсе не во мне.
- Может быть. Но что вы хотите от меня?
- Я хочу, чтобы вы боролись и пытались доказать свою невиновность. По крайней мере, не закапывайте себя таким поведением.
- Я сказал все, что знал, и если вы считаете мое дело бесперспективным, то откажитесь от него.
- Хорошо. Но подумайте хотя бы о людях, которые переживают за вас. О сеньоре Альконеде. Это она попросила меня защищать вас.
- Мне нечего ей сказать.
- Подтвердите, хотя бы, что вы невиновны, это их немного успокоит.
- Я буду говорить только с Хуаном Пабло и ни с кем больше. Я верю только ему.
- Я очень хочу видеть его, адвокат. Вы позволите? Я завтра же к нему пойду.
- Я не думаю, что его поведение изменится, но уже хорошо то, что он согласился встретиться с вами.
- Я знаю его с детства, адвокат и мне он расскажет все. С вашего разрешения. Теперь то мы узнаем правду.
- Её будете знать только вы, но не сможете рассказать ее мне.
- Почему?
- Потому что Мануэль будет говорить с вами как со священником на исповеди.
- Это письмо, которое мне прислал Кот, и которое ты мне передал вместе с одеждой.
- Но этого не может быть. Патрисия не могла быть в сговоре с Джино, чтобы совершить все это.
- Поначалу я тоже думал, что Орландо все лжет. Но потом, все, хорошенько обдумав, я очень многое вспомнил. Они неожиданно, как бы второпях приносили мне какие-то бумаги на подпись. Думаю, что там могли быть и контракты. Да, так и было.
- Но это не имеет смысла. Она же располагала всеми деньгами.
- Не забывай, что она была лишена наследства.
- Бабушкиного – да, но не родительского.
- Не знаю, но она замешана в этой афере. Поэтому, как ты понимаешь, я не могу сделать никакого заявления. Это ее скомпрометировало бы.
- Но это же будет несправедливо, если Пати не узнает, почему ты этого не сделал.
- Хуан Пабло, ты даже представить себе не можешь, что для меня значит любовь к Патрисии.
- Разреши мне поговорить с ней. Обратиться к ее совести.
- А тайна исповеди? И, если Патрисия действительно замешана в этом, что станет с сеньорами Альконеда?
- Да, для них это был бы ужасный удар.
- Справедливости ради, они, кроме тебя, единственные, кто хочет мне помочь.
- И, тем не менее, я не намерен все это так оставлять. Это может стоить тебе многих лет тюрьмы, понимаешь?
- Не знаю смогу ли я молчать.
- Сможешь. Поскольку я исповедывался не просто другу, а священнику.
- Хорошо, но подумай о том, что тебе придется провести в этих стенах несколько трудных лет. И, когда ты выйдешь отсюда, то превратишься в развалину или в настоящего преступника.
- Да, может быть.
- Я пас.
- А я еще 50.
- Ладно, может не сегодня, лучше оставить это на завтра. Не так ли?
- Привет, Мануэль, проходи, будь как дома. К тебе приходили?
- Да.
- Что случилось? Ну побыстрее, давайте давайте.
- Ну, доверься мне, давай поговорим.
- Баканара, я не очень хорошо себя чувствую. Мне необходимо прополоскать горло. У тебя нет ничего такого?
- Ты знаешь, обычно мне платят за каждый глоток. Но ты ведь мой друг.
- Ничего себе, ну и глотка у тебя, парень. И, как говорится – между первой и второй, перерывчик не большой. Давай. Давай.
- Ну, помоги же, это же твой друг
- Что с ним случилось?
- Да что там случилось, всего от двух рюмок сломался, слабак.
- Зачем вы даете ему пить, если он не пьет?
- Послушай, я никому не отказываю. И. если друг хочет выпить, то я не могу ему отказать.
- Почему вы не оставите его в покое? Послушай, не становись у меня на пути, если хочешь живым выйти отсюда.
- Я вас не боюсь. Отлично, ну ничего, скоро ты будешь думать по-другому.
- Господи, как человек может разрушать свою собственную семью, любовь, жизнь себе подобным. Что заставило Патрисию разрушить жизнь своих родителей, Мануэля. Не может быть, чтобы жажда денег могла довести человека до таких крайностей.
- Я не помешала?
- Я очень хотел тебя видеть, Мария Тереза. Есть какие-нибудь новости?
- Я хотела поговорить с адвокатом, Хуан Пабло. Это дело все больше затягивается. Меня это очень беспокоит.
- Успокойся. Садись, пожалуйста.
- Ты виделся с Мануэлем?
- Да, но он не дал мне ни единой зацепки. Единственное, что я могу тебе сказать, так это то, что он невиновен.
- В этом я уверена, но это не решает дела. Теперь я очень беспокоюсь о Патрисии.
- О Патрисии? А что с ней?
- Она очень подавлена. Мне кажется, что в глубине души она очень боится, что Мануэль окажется виновным.
- Это невозможно.
- Почему?
- Если человек любит, то верит. И она знает его лучше, чем кто-либо.
- Я не знаю, что ей взбредет в голову и о чем она думает.
- Она часто видится с Джино, но и ему не удается отвлечь ее.
- Она часами может сидеть за обедом, не проронив ни слова, словно боится говорить о Мануэле.
- Верю.
- Её поведение меня очень беспокоит. Мысли о Мануэле причиняют ей боль. Она так его любит.
- А почему Патрисия не навестит Мануэля?
- Не знаю, возможно, из-за этой неуверенности.
- А что, Мануэль хотел ее видеть?
- Нет, думаю, что нет. Возможно, было бы лучше, чтобы Джино и Патрисия не виделись больше с Мануэлем.
- Почему?
- После всего того, что случилось.
- Еще один день.
- Да, или минус еще один день.
- Вот я уже пол года в этом проклятом аду. Я этого не вынесу.
- А мне все равно. К счастью у меня есть, чем отвлечься.
- Мануэль, ты очень изменился, с тех пор как попал сюда.
- Да, все мы здесь меняемся. Одни становятся плохими, другие глупыми, а я становлюсь мудрее в познании людей.
- Алкоголь тебя до добра не доведет. Ты гробишь свое здоровье.
- Оставь меня в покое. От своих друзей я слышал много разного. Знаешь, за что я благодарен своему отцу? За то, что он научил меня огрызаться.
- Мне очень жаль тебя. Куда ты идешь?
- Только не говори, что я должен перед тобой отчитываться.
- Я думаю, что нужно поменять адвоката, поискать другого.
- Адвоката? Ты думаешь, что они работают из любви к искусству?
- Нет, конечно, нет. Но сеньора Альконеда могла бы, ну не знаю…
- Сеньора Альконеда уже не та миллионерша, которую ты знал. У нее очень мало денег и она идет на большие жертвы, чтобы помочь в деле Мануэля.
- Но, Хуан Пабло, происходит что-то странное. Уже прошло пол года. Как подумаю, что он уже 6 месяцев в тюрьме, так волосы встают дыбом.
- Лично мне этот адвокат не нравится. Ведет какие-то переговоры с судьями, но… Прости меня Хуан Пабло я не хочу больше тебе надоедать. У тебя и так полно хлопот.
- Да есть немного.
- И, прежде всего с нами.
- Да нам теперь приходится на всем экономить. Сеньора Альконеда уже не может нам помогать как прежде, а у меня почти ничего нет. Мальчики пока еще не упрекают меня ни в чем, но я ведь понимаю, что еда довольно скудная и не вкусная.
- Да это ничего.
- Я могу поговорить с тобой Хуан Пабло?
- Ты по личному вопросу?
- Нет, Орландо может остаться.
- Ладно, говори.
- Это что?
- Я уже давно хотел тебе отдать, а сейчас, услышав ваш разговор с Роландо, просто хочу помочь.
- И где ты их взял?
- Это мои сбережения. Не бог весть что, но на что-нибудь сгодятся.
- Да, пригодятся, и ты даже не представляешь как они, кстати, сын мой.
- Ты снял с меня одну из самых главных моих проблем.
- Какую?
- Твою. Меня так расстроило твое поведение в прошлый раз.
- Я очень раскаиваюсь, Хуан Пабло, и хотел бы попросить прошения у тебя Орландо.
- Да ладно тебе, я уже все забыл.
- Я плохо говорил о Мануэле. Он всегда ко мне очень хорошо относился. Просто, я, как только подумаю об этой афере…
- Он ее не совершал, и я могу в этом поклясться.
- Да, да, я верю, и больше на него не злюсь.
- Я очень рад это слышать Педро. Спасибо, большое спасибо тебе за помощь, сын мой.
- Да не за что.
- Ничего себе, как он взлетел.
- Да, взлетел и очень высоко.
- Замолчи. Оставь меня, наконец, в покое. Что ты ходишь за мной повсюду.
- Ты хочешь, чтобы тебя наказали?
- Не твое дело.
- Они что, попугают меня?
- Они тебя побьют.
- Баканара мой друг и он меня защитит.
- Он что тебе отец?
- Нет, он мне не отец, потому он так обо мне беспокоится. Он мой друг.
- Ты что думаешь, что этот убийца все делает просто так?
- А ты как думаешь?
- Он просто на просто тебя эксплуатирует. Он крадет твои деньги, которые тебе приносят твои друзья.
- Он ничего у меня не крадет. Я плачу ему за алкоголь, который он мне продает.
- Как он тебе его продает? Для чего он спаивает тебя? Для того чтобы ты не думал, дурак. Он убийца, понимаешь ты это или нет?
- Замолчи.
- Нет, я не замолчу.
- Все хватит, замолчи.
- Ну, и о чем же мы тут говорим? Мы все тоже хотим послушать. Ну, продолжай.
- Ты обворовываешь его, делая из него алкоголика.
- Послушай, я продаю ему алкоголь, потому что он сам просит. А это мой бизнес. Я никого не заставляю.
- Но ты уже перешел все границы.
- Не пытайся меня запугать.
- Запугать, тебя? Зачем мне тебя запугивать? Но я повторяю тебе в третий раз; тебе будет очень плохо, если ты будешь продолжать совать свой нос в мои дела.
- Все в порядке, все в порядке. Пожалуйста, успокойтесь, ничего не происходит. Это не ссора, это просто дружеский разговор и ничего более.
- Я прошу моих друзей разойтись, дабы кое-кому не пришлось пожалеть. Пошли, парни.
- Ты куда-то очень торопишься?
- Что вам нужно?
- Не бойся, мы просто хотим поговорить.
- Я с бандитами не разговариваю.
- Ты видишь это. Как бы тебе не пришлось пожалеть. Ты должен знать, что здесь все живут по установленным правилам, и никто не потерпит, чтобы какая-то шавка, вроде тебя, их нарушала, и вмешивалась в наши дела.
- Роке, Роке.
- Убирайся, убирайся.
- Послушай, Мануэль, к тебе пришли.
- Что случилось, Мануэль?
- Нет, ничего. Мне нужно выпить.
- Но, что с тобой творится, ты такой бледный, трясущийся. Что с тобой? Ты же знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать. Когда твои друзья принесут тебе бабло, пожалуйста, приходи, без проблем.
- Я хотел сказать тебе, что у меня свидание, а я чувствую себя совсем плохо, я болен. Мне необходимо пару глотков.
- О чем речь, парень.
- Спасибо, Баканара.
- Да ладно тебе, не за что. Ты же знаешь, что я твой друг. Если тебе необходимо выпить, то я всегда готов тебе помочь. Но ты ведь мой друг и я не хочу, чтобы тебе было плохо.
- Да, ты прав. Но это последняя, последняя.
- Может не стоит. В каком виде ты выйдешь к своим друзьям. Он очень плохо выглядит, не правда ли, парни?
- Если ты хочешь, я могу встретиться с ними. Послушай, я принесу тебе твои деньги и скажу им что-нибудь. Пойми, если они увидят тебя в таком виде. Ты хочешь, чтобы я с ними встретился?
- Да.
- Пока я схожу, налейте ему еще.
- Не очень радуйтесь, он никого не хочет видеть.
- Но он должен прийти. Я хочу перед ним извиниться.
- Ко мне пришли. Это я.
- Ну, и кто тут к нам пришел? А почему нет святого отца и той красивой сеньоры?
- Они не смогли прийти.
- А мы друзья Маноло.
- Что с ним случилось? Как у него дела?
- Он не мог встать. Он весь побитый.
- Побитый? А что случилось?
- Как всегда здешние разборки. Эти сукины дети. Нужно всем платить, чтобы не трогали.
- Платить? И сколько?
- Ну, здесь твердых тарифов нет. Здесь если платишь, то и живешь припеваючи.
- А как мы могли бы передать ему деньги?
- Ну, если вы мне доверяете. То можете передать через меня. Я передам ему все до последнего сентаво, поскольку я его друг. Вы здесь впервые, парни?
- У меня есть 1500 песо. Этого хватит, чтобы защитить Мануэля?
- 1500 песо? Послушайте, я думаю, что хватит и 1000, а остальное оставьте себе.
- Спасибо, сеньор.
- Да ладно, не стоит благодарности. Мы же друзья.
- Спасибо!
- Не за что. Идите, до свидания, парни.
- До свидания. Привет Мануэлю.
- Ну что, мне принесли деньги?
- Да, принесли.
- Вот твои триста песо, пересчитай.
- Это просто какой-то идиотизм. Где вы еще видели человека, который не хотел бы выйти на свободу.
- То же самое было с Бареро.
- А что с ним было?
- А ты не знаешь?
- Нет.
- Для того чтобы ему выйти на свободу его телка спуталась с адвокатом.
- Нет, это не правда, у меня есть невеста и она хорошая. Патрисия. Она не сделала бы ничего подобного.
- Бедненький наш романтик, как он ее любит.