Романтическая взрослая СКАЗКА (Почти правдивая дачная история)
17.
Всю ночь Линка проворочалась. Кто мог пустить слухи? Те, кто были у Валерки. Или он сам. Зачем? Чтобы повысить свою репутацию? Глупо. А ребята могли и не заметить, что их болтовню кто-то где-то подслушивает.
Прямо как в старой деревне: тут чихнул, а с другого конца улицы тебе «будь здоров!» кричат… Ну дурдом… Нечего делать больше людям… Надо как-то поставить все обратно с головы на ноги. Но как?
Дождь барабанил по крыше. Как там Орешек и мышки? Не заливает их? Впрочем, это не первый дождик в их жизни.
Линка повернулась на другой бок. Что-то надо было придумать…
Но ничего не придумывалось…
Днем отправилась к пеньку. Может, Орешек что посоветует?
- …Ха, а ты как думала? Это не дачный поселок. Это клубок змей временами. И такие страсти творятся! Жаль только, что не то видят люди, что должны бы.
- Ты о чем?
Орешек сидел на сделанной Линкой лесенке вокруг пенька. После ночного дождя вся земля была мокрая и в огороде, и в цветнике. Пожал плечами.
- Орешек, что тут вообще происходит?
- Ничего особенного. Бабки сплетничают, дедки водку пьют, а молодежь гуляет.
- Угу. Успокоил. Мне-то что делать?
- Тебя все это так волнует?
- Волнует.
- Скажи, что у вас ничего не было.
- Думаешь, поверят?
- Попробуй. Попытка не пытка…
И улыбнулся… Линка готова была поклясться, что солнце засветило ярче. Столько было тепла и света от одной только улыбки Орешка…
Чердак был пыльный, словно на нем не убирались три недели назад. Да, бабушка, как всегда, все нужное запихала куда подальше… Вон та коробка со старыми и не очень пластинками. На самой дальней полке…
Подтащив старый табурет, Линка вскарабкалась и с трудом подтянула коробку на себя…
- И как бабуля ее тягала на такую высоту?.. Это ж надорваться можно… ууфф….
Линка стала вытаскивать пластинки частями, боясь разбить что-нибудь ценное. Аккуратно складывала на пол, стопками. Под конец стянула-таки всю коробку с остатками пластинок…
Сразу стала откладывать уже известные и военные, некоторые были еще для старинного патефона, на 78 и 45 оборотов скорости проигрывателя. Разложив таким образом пластинки на две стороны, Линка пошла искать проигрыватель. Маленький чемоданчик оказался недалеко. Оставалось найти розетку…
-…Теть Валь, Линка дома? – постучал в окно Валерка.
- На чердаке копается. Заходи, что встал?
- Можно к ней?
- Можно, можно…
Мама спокойно проследила, как этот несостоявшийся жених осторожно поднимается по хрупкой лесенке. Ступеньки тихо поскрипывали, словно плакали о несбывшихся желаниях. Мама только усмехнулась…
- Линка!.. – шепотом позвал он.
- Что? – так же тихо ответила она, протягивая удлинитель от розетки через окно с первого этажа.
- Пошли на речку. Все наши уже там.
- Ага. Ты иди. Я сейчас…
- Чего ты тут выдумываешь? Такую рухлядь откопала!
- Да так, захотелось найти кое-что старенькое… Ты иди, Валер, я сейчас… Я чуть позже приду.
Даже не посмотрела на него, пытаясь настроить старую вертушку для виниловых пластинок. Валерка только пожал плечами.
- Как скажешь…
По дороге он встретил двух ребят. Шли навстречу. Как-то странно посмотрели на него. Остановились. Сигаретку стрельнули.
- …Валер, знаешь, Света приехала. Ты бы зашел к ней.
- Так пусть на речку приходит! Отметим приезд! Теперь все свои в сборе.
- Знаешь, она не одна приехала…
- Замечательно! Вот и познакомимся с ее…
- Зайди к ней, Валер. Заодно и позовешь.
- Ладно…
Знакомый забор, поблекший от солнечных лучей. В прошлом году они часто стояли тут. Разговаривали… И не только… Света… Валерка вспоминал ее часто за этот год. И всегда с какой-то необъяснимой нежностью. Он и сам понять не мог – почему все так?
Обогнул угол.
На крыльце стояла Света. И не одна. И только когда она его заметила, он осторожно открыл калитку…
18.
Незнакомых пластинок оказалось штук тридцать. Линка воткнула штекер в розетку… К ее превеликому счастью, маленькая красная лампочка на старенькой панельке загорелась…
Пластинку за пластинкой… Линка слушала каждую песню, если было интересно – слушала до конца.
Но в большинстве своем – просто переводила иголку проигрывателя на следующую песню. Потому что голос был не тот. Не его. И чем меньше становилось пластинок в стопке еще не проигранных – тем больше колотилось ее маленькое сердечко…
-…Линка! Ты скоро?
- Да, мам. Сейчас…
Она посмотрела на оставшийся десяток пластинок. Ничего, завтра. Время есть.
Спустилась с чердака. На крылечке ее ждала Верка. Пляжная сумка через плечо, морская бейсболка… Купаться да радоваться… Вот только вид у подруги был совсем не радостный.
- Вер, что случилось? – Линка не на шутку перепугалась.- Вы уже с речки пришли? Извини, не успела. Тут дело одно…
- Света приехала.
- Классно! Пошли к ней, а? Нам будет о чем поговорить. Столько всего случилось!
- Да, случилось. Мы завтра к ней сходим, ладно. Сейчас ей надо поговорить. С твоим Валеркой.
- Ну, во-первых, он не мой…
- Да ладно! А то я не знаю, что вы там весело время провели.
Верка серьезно смотрела на подругу, словно жалея и сочувствуя. И не знала, как сказать главное.
- А во-вторых, у нас ничего не было, Вер. Мы просто целовались. И все.
- Ты серьезно?
- Вполне. И мне интересно знать, кто пускает сплетни по поселку.
- Не я.
- Хочу верить. Потому что я тебе доверяю.
Подруги шли по улице. Солнце показывало свои последние лучи, прячась в розовых облаках.
Девушки сами не заметили, как дошли до соседней улицы, где был дом Светы… И Линка вдруг замерла. Словно что-то остановило ее. Ни шага не могла сделать дальше.
- Лин, ты чего?
- Не могу. Вот хоть тресни, не могу идти. Вер, что происходит?
- Не знаю… Пошли обратно.
- Пошли.
Остановились у Веркиного дома. Линка грустно посмотрела в конец улицы, словно пыталась понять, что за черта там кроется, через которую она не могла переступить.
- Ну, чего ты, Лин?
- Не знаю. Представляешь, как стена какая-то. Ноги не двигались. Никогда такого не было. Может, там какая-то магнитная аномалия?
- В нашем поселке? Не смеши. У нас тут только мозги могут плавиться от жары. Причем у всего поселка сразу.
- Это точно! – засмеялась Линка.
- Лин, и все же… У тебя правда ничего с Валеркой не было?
- Клянусь! Я с ним не спала. И не собираюсь это делать, - громко и отчетливо сказала Линка, чтобы тот, кто прятался за зарослями, это отчетливо услышал и принял к сведению.
«Ну, тогда тебе будет легче, подруга,» - подумала Вера.
Орешек вздохнул, глядя на звезды в еще розоватом небе. Как же трудно было ее сдерживать! Ладно – подруга. О ней он не думал. Но Линка не должна была видеть то, что было там, в доме этой Светы. Не сейчас. Лучше она узнает это потом.
Сунул кулаки в карманы, поднялся в цветник по лесенке. Отсюда было хорошо видно, как в соседнем доме зажегся свет. Значит, он вернулся. Значит, они поговорили. Но все ли выяснили?
Нет, загремела посуда. Значит, это баба Клава приехала на вечерней электричке из города. А Валерка еще там. Еще разговаривает. Это трудно, это не тот вопрос, по которому легко найти согласие. Но все люди совершают ошибки. Какой-никакой, а все-таки он просто человек. Обычный человек со своими проблемами, радостями и печалями. Такой же, как и он, Орешек. Ну, почти такой же…
Линка…
Как она отреагирует? И каково ей будет? Одно утешало: что она все же прислушивалась к его, Орешкиным, советам. Все же думала о нем…
Линка…
Прибежала мышка Нюра. Беспокойно пропищала что-то ему из травы. Орешек испугался.
- Что? Что она делает? Ты уверена? Ох, Линка! Ну, неугомонная! Ну, куда ты так спешишь?..
Стал растирать ладони, направил их от своей груди в сторону ее дома. Закрыл глаза. В сумерках он казался застывшей статуей. Маленьким волшебным «Оскаром».
Линка поднялась на чердак. Включила проигрыватель. Поставила пластинку.
Но песни оказались какие-то старые военные… Странно. Конверт был от другой пластинки…
Вытащила следующую. Она оказалась с большим сколом аж до самого отверстия. Третья пластинка была разломана ровно пополам…
- Что за ерунда?.. Вроде нормально все было…
Орешек обхватил голову руками и уселся прямо в цветы. Как же тяжело было на душе… Ну зачем она так торопится?..
19.
Валерка осторожно прикрыл за собой калитку. Словно в тумане, подошел к крыльцу. Света молча смотрела на него. А на руках держала крохотную спящую дочку в розовом чепчике.
- Здравствуй.
- Здравствуй.
- Почему ты ничего мне не сказала?
- Потому что ты вовсю ухаживал за другой. И что я должна была сказать?
- Правду.
- Правду? И услышать в ответ: «Ты хочешь меня захомутать!» Спасибо. Мы сами, Валер. Мы справимся.
- Нет. Это неправильно. Так не должно быть.
- Не должно было быть тех ночей. Зачем ты пришел?
- К тебе. К вам. Как ее зовут?
- Александра.
Услышав голоса на крыльце, из дома вышел папа Светы.
- Ты что здесь делаешь, паршивец?
- Дядя Витя, здравствуйте. Пожалуйста, позвольте мне поговорить со Светой.
- Убирайся. Уже поговорил.
- Пожалуйста.
- Не вынуждай спускать тебя с лестницы.
- Папа, все в порядке. Не волнуйся. Я поговорю.
- Дочка, ты в порядке?
- Да. Все хорошо.
Света посмотрела на отца, давая понять, что она справится. Он кивнул и ушел в дом. Валерка не отрываясь смотрел на свою маленькую дочку…
Малышка тихо посапывала крохотным носиком и причмокивала.
- Какая она красавица, Свет. Вся в маму.
- Не подлизывайся. Чего ты хочешь?
- Свет… выходи за меня?
- Нет.
- Ну ты же понимаешь, что нашей дочке нужна семья.
- Нашей? Быстро же она стала «нашей». Она моя, Валер. Нам ничего от тебя не надо.
- Прости меня. Прости, если можешь. Я причинил тебе много всего.
- Я давно тебя простила. За одну только улыбку дочки можно простить все на свете.
Света с такой нежностью посмотрела на малышку, что у Валерки перехватило дыхание. Как он мог пропустить это самое важное в жизни – рождение своего ребенка?! И сейчас, когда он узнал все, он не хотел и не имел права уходить в сторону.
- Я хочу поговорить с твоими родителями.
- Ты – хочешь? Ты всегда чего-то хочешь. Независимо от мнения окружающих.
- Свет, ну зачем ты так…
- Как?
- Пожалуйста… Разреши мне это сделать.
- Они не будут с тобой говорить. Неужели ты не понимаешь? Все, Валер. Все закончилось. Ты свободный молодой человек, ничем не связанный. Ни обязательствами, не алиментами – ничем. Живи своей жизнью и не ломай другие. Посмотрел на мою дочку, а теперь уходи, пожалуйста. Оставь нас в покое.
От ее взгляда у него мороз по коже пошел. Нет, не ненависть была в нем. Не отчаяние. А полное безразличие к нему. Неужели она так изменилась за год? Да, изменилась. Из красивой девушки превратилась в прекрасную молодую маму. И в этом виноват он, Валерка. И только он. Но откуда он мог знать? Никто ему ничего не говорил. А он сам не мог предположить…
Он проклинал свой глупый упертый характер. Казалось, вот там-то и там-то можно было сделать иначе, сказать по-другому, и сейчас все было бы совсем не так! Но разве можно вернуть время на год назад? Нельзя. Можно только постараться все исправить, и не наломать еще больших дров. Хотя, куда уж больше-то?..
- Света…
Она только покачала головой и ушла в дом. Больше всего на свете ей не хотелось, чтобы он видел ее слезы.
20.
Линка зашла утром за Верой, чтобы пойти на речку. Солнце давно встало. Уже начало припекать. Во дворе Веркиной дачи шла большая стирка. Тетя Вика, Веркина мама, развешивала очередную порцию белья по веревкам.
- Ой, Линочка! Здравствуй! Такая большая выросла! Прямо невеста!
- Здрасьте. Теть Вик, а Верка проснулась?
- А как же. Да ты заходи, не стесняйся.
Линка вошла в дом. Верка прихорашивалась перед зеркалом.
- Далеко собралась, подруга?
- Ой, Лин, ты лучше скажи, мне лучше в синем или в красном?
- Вер, оба купальника суперские. Давай пошли скорее. Пока не так жарит.
- Думаешь, нормально вот в этом?..
- Так… Вер, и как его зовут?.. Для кого наряжаешься?
- Ой, Лин, от тебя ничего не утаишь…
Линка расхохоталась! Только слепой не заметит, что Верка по уши влюблена! Интересно – в кого? Что-то Линка не замечала никого такого…
- Ладно, идем, Лин.
- Значит, он будет сегодня там. На речке. Ладно. Посмотрим.
Шли по той самой улице, где Линка вечером остановилась. Но сегодня почему-то все было нормально. Подруги даже не заметили этого за разговорами. Подошли к дому Светы. Линка удивленно посмотрела на Веру. Откуда у них столько детских вещей сушится? Кто-то гостит, не иначе.
- Вер, пошли ее с собой позовем.
- Ну…пошли зайдем.
На веревках по всему двору сушились пеленки. Отдельно в стороне была веревка с малышовой одеждой. Распашонки были маленькие, словно сшитые на кукол.
Линка поднялась на крылечко. Постучала.
- Привет, девчата! – обрадовалась Света, выходя к ним. – Ох как вы вымахали! Невесты! А где же ваши женихи?
- …Свет, а кто это у тебя тут в гости приехал?
- В смысле?
- Чье это все? – Линка окинула взглядом двор.
- Мое. Наше.
В доме захныкал ребенок. Светка вскочила и через миг вернулась с дочкой на руках.
- Света… Это твоя?!
- Ага. Александра. Красавица, правда?
- Свет…
Линка не могла найти слова, чтобы спросить ее о самом важном. Вера просто сидела и молчала. Не вмешивалась.
- Подожди, а сколько ей?
- Скоро три месяца.
Света укачивала уснувшую малышку. Линка пыталась вычислить что-то в голове…
- Лин, не мучайся. Это Валеркина дочь. Моя и его. Вернее, сейчас уже только моя.
- А он знает?
- Сейчас уже да. Но нам от него ничего не надо. Пусть идет на все четыре стороны. Только будь с ним поосторожнее, ладно? Ребята рассказали мне все.
- Все? Свет, что – все? Ничего ж не было.
- Как?
- Я устала уже от всех этих разговоров. Все думают, что мы с ним… А я не хочу быть с ним, понимаешь? Есть у меня другой…
Линка заулыбалась, вспомнив Орешка. Маленький и такой славный!
- А знаешь, Свет, пошли с нами на речку. Малышке твоей прогулки не помешают. Да и ты развеешься от всех этих пеленок. Купаться не заставляем. Но просто позагорать ты можешь?
- Могу.
- Так, где ваша коляска?..
21.
Валерка остановил мотоцикл на окраине поселка. До речки оставалось довольно далеко, но зато было видно, что компания уже в сборе.
- Эй, ты чего? Поехали,- торопил Сашка, сидевший за его спиной.
- Нет, слезай. Давай пешком.
- Чего?!
- Пешком, говорю! Ножками, ножками! А то еще Александру напугаем.
- Кого?
- «Кого…» - передразнил Валерка, - Дочку мою маленькую. Вот кого. Видишь, там коляска стоит?
- Аааа… Так бы и сказал сразу.
- А я как сказал?..
Девушки играли в карты. Негромко смеялись, когда кто-то проигрывал. Ребята кувыркались в речке, фонтаны брызг сверкали веселыми радугами.
- Свет, смотри…
Верка тихонько толкнула подругу. Со стороны поселка к ним шли Сашка и Валерка, везя за руль своего железного коня.
- Привет. Как вы? – Валерка сел около Светы, посмотрел на занавешенную сеткой коляску.
- Прекрасно.
- Спит?
- Спит. Тебе какая разница?
- Свет, пожалуйста…
- Валерочка, ты купаться пришел? Иди купайся. А к нам не лезь. Берег большой. Места много.
Пристально посмотрел на нее. Только усмешка в Светкиных глазах. И ничего больше.
- А вот и не уйду. Буду рядом с вами. Хочешь ты этого или нет.
Вокруг все замерли. Кто-то посмотрел на Линку. А она только улыбалась своим каким-то мыслям.
- Линк, ты-то что молчишь? – тихо сказал кто-то из парней.
- А что мне сказать? Это их дело.
- Неужели тебя это не задевает?
- Ничуть.
Сияющими глазищами она смотрела на говорящего. Все внимание ребят переключилось сюда. Как же так? Ведь вот только пару дней назад…
- Что-то я не совсем поняла, при чем тут я? – Линка оглядела всех.
- У вас ведь что-то было?
- Что? У нас ничего не было. И я открыто заявляю, что кроме того, что вы видели, не было ничего. Абсолютно.
- Это правда, - сказал Валерка.- Как только вы ушли, Я проводил ее до дома. И все. Света… Я тебе клянусь, что это правда.
- Я тебе верю.
- Ну, дела… - протянул Сашка и вытащил сигарету, чтобы прикурить.
- Саня, давай подальше это дело. Тут один важный человек отдыхает…
Александра заворочалась. Света взяла ее на руки. Валерка не отрывал глаз от дочки, любуясь крохотными ручками, пальчиками, губками…И все больше убеждался, что она все-таки больше похожа на него, чем на маму. А малышка причмокивала ротиком, словно искала какую-то вкусноту.
- Я сейчас, - сказала Света, вставая. – Она кушать хочет.
- Помочь? – спросил Валерка.
- Каким образом? - усмехнулась она, но уже совсем беззлобно, и уселась в стороне за коляской спиной ко всем.
Валерка задумчиво почесал макушку под общее хихиканье компании.
– Да… Мне еще учиться и учиться…
22.
Линка проснулась от бившего в глаза света.
Кто-то включил лампу в комнате. Оказалось, это мама что-то выискивала в линкином шкафу.
- Мам? Ты что там ищешь?
- Да вот вещи твои перестирать хочу. А где твой сарафан? Давно его не видела.
- Ой…А мы с Веркой поменялись. Сегодня поменяемся обратно.
Мама отложила в сторону чужую одежду. Странно все. Никогда дочь не менялась вещами с подругой. Что случилось?
- Это Вера ходит в пацанячьих шортах? Лина, что это?
- Мам, так удобно же!
- Ну, смотри у меня!
- Мама…
…Линка нарядилась в орешкины шорты и рубашку и распахнула окно. Осторожно вылезла прямо в сад. Не хотела, чтобы ее кто-то видел.
Огородами пробралась к дому Верки и бросила в раскрытую форточку записку. На всякий случай.
- Орешек! Орешек, миленький! Выйди скорее!
Цветы на пеньке неестественно зашевелились. Орешек, зевая и потягиваясь, уселся прямо среди петуний.
- Ты спал в цветнике? Ну, ты даешь! Не замерз?
- Да вроде нет…Здравствуй. Который час?
- Здравствуй. Не знаю. Около девяти утра.
- Ох, ничего себе…
- Что? Орешек, давай обратно меняться. А то моя мама обо всем догадается. Не нужно это, правда?
- Правда.
И снова ладонь в ладонь, лицом к солнцу, словно ловя каждую капельку солнечного света. И снова он так близко, такой волнующий…
- Орешек…
- Да, Ангел…
- Скажи, а ты пластинки записывал? Ты же пел раньше.
- Нет. Не записывал. Не успел.
- Честно?
- Да. Почему ты спрашиваешь?
Линка пожала плечами. Чисто женское любопытство. Разве он этого не понимает? Ведь в самом деле – голос его она слышит почти каждый день. Зачем ей старые пластинки?
Он соврал. Впервые – ей соврал. Да, у него были пластинки. И они разошлись небывалыми тиражами. Пусть это всего два маленьких виниловых диска, но слушали их в каждой второй квартире.
- Просто я очень хочу услышать, как ты поешь.
- Еще услышишь когда-нибудь, - улыбнулся Орешек, представляя, как она его будет ругать, что он не рассказал ей о пластинках. – Ну, иди же, переодевайся.
И подтолкнул ее к своему дому.
…И снова он оробел, увидев ее в коротком летнем сарафане, на тонких бретельках. А Линка словно и не заметила этого. Отряхнула с подола невидимые пылинки.
- Орешек, представляешь, за вчера столько всего произошло! Ты извини, что не приходила к тебе…
- А что произошло?
Он и сам все знал. Но не хотел отпускать ее так быстро. Ловил каждую минутку рядом с ней. Каждое мгновенье.
- Ой, вот сначала приехала Светка…
И Линка начала описывать ему весь свой день. Орешек слушал не столько рассказ, сколько переливы ее голоса, то, как она говорит.
- …Александра такая крошечная! Ты не представляешь! Такая красавица!.. А потом Валерка стал такой смешной и важный. Ну, цирк! Кто бы мог подумать!..
За разговорами они зашли в другой конец сада. Словно гуляли в заросшем тропическом лесу. Трава казалась высоченной, густой, а полевые цветы были похожи на какие-то удивительные неземные растения. Ромашки, словно огромные зонтики, закрывали небо, создавая ажурную тень. И было во всем этом что-то сказочное и волшебное…
- …Орешек, знаешь, я очень благодарна тебе. За то, что ты есть. За то, что удержал меня на краю. Ведь знаешь, что Валерка и в самом деле…
- Знаю. Только давай не будем о нем говорить, ладно?
- Ты ревнуешь?
- Нет. Я не тот, кто имеет на это право.
По его вмиг потухшим глазам Линка поняла, что он сам себя обманывает. Сам от себя скрывает свои мысли. Подошла к нему близко-близко.
- Я же все вижу, - сказала тихо, - И так же, как и тебе, мне трудно быть рядом. Особенно сейчас.
Долгий взгляд глаза в глаза говорил намного больше, чем они могли сказать друг другу простыми словами…
23.
Линка сидела на подоконнике раскрытого чердачного окна. Вспоминала весь день, глядя на сияющие звезды. День, проведенный с Орешком. От рассвета до заката. Одному Богу было известно, на что она была готова, лишь бы этот день не кончался, лишь бы солнце не садилось… Она помнила каждое его прикосновение, каждый взгляд, каждый взмах пушистых ресниц. Как они нежно щекотали ее щеку, когда она просто обняла его. И как счастливо замирало ее сердце, когда он осторожно касался губами ее губ. Да, сердце просто останавливалось, а внутри все переворачивалось.
Среди звезд вдруг вспыхнула одна, самая яркая. И полетела через все небо, падая за макушки дальнего леса.
- Стань прежним, Орешек… Ну, пожалуйста… - загадала желание Линка, ни на миг не сомневаясь, что это лишь пустые слова.
- …Будь счастлива, мой Ангел, - сказал Орешек, глядя на ту же звезду из своего цветника.
К нему на верх пенька забрались мышки.
- Это был самый замечательный день в моей жизни, - сказал им Орешек. – День с моей Линкой.
Мышки радостно закивали мохнатыми головками и забегали вокруг него.
Ближе к утру начался самый настоящий ливень. С грозой и молниями. Небо было серым, словно старое ватное одеяло, нависало низко-низко над землей.
Линка куталась в старую вязаную кофту и пила горячий чай.
«Интересно, а что делает Орешек зимой, когда тут все снегом завалено?»- подумала она и решила расспросить его в следующий раз.
За окном во все небо полыхнула молния, озарив светом весь дачный поселок.
Лампочка тут же погасла.
- Мам, что случилось?
- Да обрыв где-то, наверное. Такое бывает.
Бабушка тут же достала из старой шкатулки толстые восковые свечи, зажгла старую масляную лампу. Сразу стало как-то уютно и тепло, несмотря на бушующую за окном стихию.
Линка взяла одну свечку и пошла к себе. Осторожно прикрывая трепещущее пламя от ветерка, ей казалось, что она в каком-то странном лабиринте, ходит, ищет выход. Он где-то совсем рядом. Надо только его найти…
24.
Валерка не находил себе места. Какая-то невообразимая тревога не давала даже задремать.
Света… Александра… Он все время думал о них. Что-то непонятное не давало покоя, лишь только он начинал их вспоминать.
- Ты куда в такой ливень? – окликнула баба Клава, увидев, как он хватает с вешалки куртку.
- К Свете. Я ей нужен.
И только дверь хлопнула.
В ее доме было светло. Дядя Витя включил генератор, чтобы не пропало электричество.
Чем ближе подходил Валерка к ее дому, тем сильнее колотилось сердце.
На крыльце столкнулся с ее отцом, спешащим куда-то.
- Что тебе тут надо?
- Дядя Витя, как они? Что случилось?
- Никак, тебя это не касается. Ты свое дело сделал.
- Я должен их увидеть.
- Шел бы ты, Валер, отсюда по-хорошему.
- Я должен их увидеть!
Буквально ворвался в дом, на ходу скидывая мокрые куртку и кроссовки.
Малышка спала в кроватке. Не обращая внимания на грозу. Света дремала в кресле рядом. Покрасневшие веки, нездоровый румянец…
- Света, Светочка, милая, что с тобой? Горишь вся…
- Мастит у нее, - тихо и строго сказала ее мама, наблюдая за ним из соседней комнаты.
- Мастит? А что это?
- Застой молока. Отец в центр поехал за лекарствами. Да и маленькой за питанием. Светка минимум неделю кормить не сможет…
Валерка бросился во двор, чтобы застать ее отца.
Дядя Витя безуспешно пытался завести машину.
- Что ей купить? Я на мотоцикле быстро вернусь.
Отец серьезно посмотрел в его глаза.
Дождь лил как из ведра, вода ручьями стекала с волос и куртки. Но сколько решимости и отчаяния было в этом парне!
Дядя Витя вытащил из внутреннего кармана листок с названием и дал Валерке.
- Деньги возьми!
- Не надо!.. – крикнул парень уже от калитки…
25.
Мокрая дорога от центра до поселка скользко блестела, лужи грязными брызгами разлетались в стороны. Зато под курткой у Валерки было спрятано целое сокровище. Аккуратно завернутые в пакет четыре банки детского питания и таблетки.
Мотоцикл ревел как сумасшедший, пытаясь заглушить шум дождя. Валерка наскоро бросил своего железного коня прямо на дороге, а сам направился в дом Светы.
- Вот. То, что надо, - сказал он, расстегивая насквозь промокшую куртку.
- Ты что, на крыльях летал? Так быстро? – удивился дядя Витя.
- На крыльях.
Вода текла с него ручьями. Он уже обернулся, чтобы уйти.
- Подожди. Раздевайся.
- Что?
- Ты весь промок.
- Ерунда.
Заплакала Александра. Проснулась. Валерка улыбнулся, услышав голос дочки.
- Она проголодалась. Не хочешь покормить ее, молодой папа?
Линка смотрела, как пламя свечи растапливает мягкий воск.
Что-то необъяснимо-волнующее творилось у нее на душе. Как предчувствие чего-то странного и прекрасного. Тучи понемногу рассеивались, дождь кончался. Словно кончалось в ее жизни что-то темное и непонятное.
Словно какая-то сила подняла ее и заставила снова пойти на чердак. К пластинкам.
Они словно ждали ее.
Снова по одной беря в руки, Линка бережно перебирала их. Снова знакомые откладывала в сторону, а незнакомые – в отдельную стопку.
Битые и сколотые - в коробку обратно. С ними потом…
Неизвестные фамилии и имена. Их совсем немного. Зачем она так долго смотрит на них? Рваные конверты с абстрактным рисунком. Ни одной фотографии исполнителя…
Замигал свет по всему поселку – починили электричество.
Линка включила старенький проигрыватель. Поставила измятую голубую пластинку… Джаз, вальсы, диско, что-то непонятное… Нет. Это какой-то женский голос… Скорей всего – афроамериканка, судя по тембру. Три песни. На английском. Две с одной стороны, и одна – с другой. Нет, не то…
Следующая пластинка. Тоже гибкая и тоже голубого цвета…Кто там поет? Какой-то Маноло Санчес. Тут четыре песни.
С первых же тактов Линка замерла. Даже еще не слыша голоса… Так знакома показалась эта музыка. Песня на испанском языке. Как льется голос… Такой знакомый…
- Орешек…
Открыл глаза. Дождь почти прекратился, суда по звукам снаружи.
Было холодно и странно. Что-то было не так.
Он не мог понять – что именно. Так же горели светлячки, так же грело вязаное одеяло, так же мышки притащили кусок сладкого сухаря на завтрак…
- Линка, - сказал Орешек, на ходу одеваясь, торопясь к выходу…
Увидел свет на чердаке и остановился. Поздно. Линка, зачем ты так…
Снова и снова она ставила подряд четыре песни. Голос. О чем он поет? Надо будет спросить его.
Свеча давно погасла, сквозь окошко чердака пробивался тусклый свет пасмурного дня.
Линка уже выучила наизусть все мелодии и даже кое-где – слова.
- Лин, ты обедать идешь? – на чердак заглянула мама.- Что это у тебя тут?
- Пластинки. Мам, ты знаешь, кто это поет?
- Какой-то испанец. Красиво, да? Мне тоже нравилось… Так ты идешь?
- Да…
26.
В воздухе висел мелкий противный дождь. Непонятно было – то ли шел, то ли нет. Линка смотрела из своего окна на промокший огород, на заветный пенек. И не знала, что оттуда так же молча смотрит на нее грустный Орешек…
- Линка… Что же ты наделала, глупая… Что же теперь будет…
Он не представлял, что могло его ждать.
Никому и никогда он не раскрывал своего имени. Даже мышкам не говорил. Впрочем, они любили его таким, каким он был. Веселым добрым заботливым другом. А друзьям имена не выбирают. Сам он помнил, конечно, все. Но не говорил никому.
Да и кому он мог сказать?
Давно еще, когда он жил далеко отсюда, в другой стране, в другом городе, он говорил сам с собой. Отражение в осколке зеркала было единственным его собеседником в те времена.
И тогда он заметил, что когда называет себя по имени – начинает дико болеть голова. Становится просто невыносимо!
А что будет теперь, когда она вдруг назовет его по имени?
Страшно было даже думать об этом…
Солнца не было весь день. Только хмурые тучи затянули все небо пеленой, словно грозились сотворить что-то страшное. Орешек боялся встречаться с Линкой.
Мышки заботливо вертелись вокруг, но не могли ничем помочь ему…
Полночи он проворочался. И лишь под утро устало задремал…
За ночь ветер немного подсушил землю, ушла вода, оставив только немного влаги. Тучи рассеялись, день предстоял быть снова жарким. С такими перепадами погоды у Линкиной бабушки разболелась голова, и начался период рабочей активности.
- Линка, давай двигай диван, там столько пылищи скопилось!
- Ба, две недели назад мыли. Хватит, а?
- Что значит «хватит»? В грязи зарасти хочешь?
- Там чисто.
- Давай-давай! Работай. Чтобы голова не болела.
- Ну, это же у тебя голова болит. Вот и тряси свои половики…
- Вот молодежь пошла!
С вымученным видом Линка взяла пару круглых вязанных половичков и картинно стряхнула их с крылечка. Потом сунула в руки бабушки.
- Довольна?
-… А теперь пора и за веранду взяться…
Линка улучила момент и прошмыгнула в огород. Нет уж. С нее хватит генеральной уборки. У бабушки моральная патология! Все нормальные люди при головной боли пьют таблетку и счастливо успокаиваются. Линке повезло больше всех. Ее бабушка вместо таблетки затевала генеральную уборку дома, втягивая в это дело всю семью.
Пенек блестел дождевой росой. Цветки сложили свои лепестки и не спешили раскрываться навстречу проснувшемуся солнцу. Трава была мокрой, земля холодной. Линка присела на корточки и заглянула в мышиную норку.
- Орешек! Иди сюда, смотри скорее, что я принесла.
Молча вышел и встал перед ней. Руки в карманы. Грустный, невыспавшийся, с вымученным взглядом.
- Да что с тобой? – опешила Линка.
Взяла его в ладони. Орешек уселся поудобнее, стараясь не смотреть на нее. Даже не встрепенулся, как обычно это делал, когда она целовала его в лохматую макушку.
- Я соврал тебе. Я выпускал пластинки. Давно.
- Я знаю. Нашла на чердаке. Ты очень красиво поешь.
- Спасибо.
- И у тебя прекрасное имя. Ма…
- Нет!
- Почему?
Он посмотрел на нее своими ореховыми глазами, полными ужаса. Помотал головой, умоляя не говорить ничего.
- Ты не хочешь, чтобы я произносила твое имя? Что случится?
- Я не знаю. Но знаю, что ничего хорошего.
Он сидел на ее ладонях и отчаянно старался стереть из ее памяти два слова. Ничего не получалось. У Линки только голова начала болеть.
- Что ты делаешь? Прекрати! – поморщилась она.
- Извини. Ничего не получается… Что-то происходит непонятное. Что-то не так…
- Не думай о плохом. Лучше пойдем прогуляемся. Погода налаживается.
Он не сопротивлялся. Разлегся в ладонях как в гамаке и наслаждался теплом ее рук. Линка пошла к речке. Давно она тут не была. Давно вся шумная компания не собиралась на берегу. Да и сегодня, после дождя, было еще прохладно для купания. Зато трава уже высохла, и можно было присесть.
- Красиво тут, - сказал Орешек, глядя, как под лучами солнца переливается мелкими барашками река.
- Да. А вода изумительная. Скорей бы прогрелась. Пойдем с тобой купаться.
- Купаться?!
- Ну, да. Ты плавать умеешь?
- Не знаю. Раньше умел немного.
Линка улыбнулась. Представила, как бы они дурачились, если б… он стал прежним, большим. А может, он снова сделает ее маленькой? Тогда будет веселее…
- Орешек, а ты споешь для меня?
- Не сейчас. Потом. Ладно?
- Ладно.
Он немного успокаивался, проходило то напряжение, Линка это чувствовала. Но все равно он боялся, что однажды она назовет его по имени.
Она словно прочитала его мысли. Поднесла его к лицу и прошептала с улыбкой:
- Ты всегда будешь для меня милым маленьким сладким Орешком…Что бы ни случилось…
27.
Включила штекер в розетку. На маленьком раскрытом ящичке загорелась красная кнопка. Вот и пластинка. Тоненькая, голубого цвета, чуть-чуть помятая, но звук это не портит… Поставила ее в проигрыватель. Иголку – на крайнюю дорожку.
Голос божественной волной лился по старому чердаку. О чем эта песня? Как красиво звучит…
Наверное, о любви, о чем же еще. Эх, Орешек, забыла спросить…
Линка нашла старый пуфик и положила под голову. Не очень удобно было, зато так намного комфортнее, чем просто сидеть на полу.
Едва закрывала глаза, как представляла, что он стоит на огромной сцене перед микрофоном и поет. И просто дух захватывало, как ему самому это нравится.
Линка вспоминала, как Орешек начинал что-то ей рассказывать. Темно-карие глаза его тут же загорались азартом, неудержимой страстью, желанием во что бы то ни стало передать всю суть, все тайные смыслы чего-то. Он так изо всех сил старался передать Линке кусочек своего мировоззрения, чтобы она поняла его, чтобы почувствовала так же, как он.
- …Что-то не так? – с опаской спрашивал он, видя, что Линка задумалась.
- Все так, ты извини. В самом деле – это здорово…
Разве она могла сказать ему, что просто заворожена его рассказом, его жестами, его интонациями, его удивительными нежными руками… Ах, как бы ей хотелось быть в них всегда-всегда, и чтобы он не отпускал ее ни на миг…
-…Линка…Линка! Вот ты где, соня!
- Мама, мне такой сон снился…
- Под песни Санчеса? Немудрено. Тебя Вера ждет.
Верка сидела в ее комнате. Рассматривала книжки на полке.
- Вер, что случилось?
- Это тебя надо спросить. Ты куда пропала?
- Никуда. Вся тут.
- Ой, Лин, перестань. Ну-ка, рассказывай. Как он?
- Кто?
Верка только хитро прищурилась. Линка улыбнулась и сказала:
- Пошли на речку. Все расскажу.
«Ну, или почти все», - подумала про себя.
Дорога до речки была мимо Светиного дома.
Подруги замерли, увидев, как Валерка осторожно ходит по веранде, укачивая на руках маленькую Александру. Переглянулись. Как же забавно и трогательно он выглядел! Молодой папа. Еще вчера был бесшабашным парнем, гуленой, а сейчас мир перевернулся. А с какой нежностью он смотрел на крохотное сокровище в своих руках…
- Классно, правда? – спросила Линка подругу.
- Ага. Хороший папка из него будет.
- Да вроде ничего так. Пока нормальный.
Захихикали и поспешили на речку.
Вода тихо переливалась в рассветных солнечных лучах. Девушки расстелили полотенца, но загорать не спешили. Ждали, пока воздух еще немного прогреется.
- Линк, ты снова с ним была? С твоим Орешком?
- С ним.
- И как он? Когда познакомишь?
- Как только он сам захочет. Понимаешь, Вер, я не могу делать что-то против его воли…
- Ого. Как у вас серьезно все. Надо же.
- Ну… Не все так просто. Я даже имя его говорить не могу. Настоящее имя.
- Узнала все-таки?
- Да. Но не от него. Долгая история. Не спрашивай.
- Ну, ладно… - огорчилась Верка. – Скажи хоть, у вас что-то было уже?
- Нет. Только целовались.
- Врешь!
- Не вру. И если что-то будет, ты узнаешь об этом первой.
Верка улыбнулась. А Линка подумала: «Не узнаешь, Вер. Никто не узнает».
Долго еще подруги болтали под легкий шум летнего ветерка. Пока не пришли ребята.
Орешек щурился на солнце, вспоминая вчерашний день. Все его тревоги уносил вдаль теплый ветер. А сердце стучало только одно имя – Линка…
28.
- … Ты скоро до дыр пластинку заслушаешь! – смеялась мама, когда видела, что Линка снова бежит на чердак.
- Мам, ну так песни классные. А голос просто супер!
- Смотри, влюбишься!
- В кого? Это всего лишь голос. Тут даже фотографии нет. Мам, не волнуйся…
Она тихо подпевала ему. Закрывала глаза и видела, как он сам поет. Только для нее.
И хотелось, чтобы эти песни не кончались никогда.
Орешек сладко потянулся. Теплое утро предвещало жаркий день. Первые лучи солнца робко пробивались сквозь траву, загораживавшую вход в мышиную норку.
- Здравствуй, солнышко! – улыбнулся Орешек, выйдя на свет.- Что скажешь мне сегодня?
В ответ только сильнее припекать стало. Вслед за Орешком выбежали мышки. Засуетились на грядках, выдирая сорняки. А старый крот дед Митя вытаскивал ненужные коренья.
Орешек посмотрел на дом. Допоздна Линка слушала его песни. Он это знал. Но даже не подозревал, что его ожидало теперь. Вспоминал, как они ходили по саду, как сидели на берегу, как гуляли в лесу… Зажмурившись от приятных воспоминаний, грелся на солнышке.
- Линка…
- Что?
Она сидела рядом на траве. Он даже не заметил, как она подошла.
- Мой Ангел…
- Ты говорил уже это.
Только теперь он посмотрел на нее счастливыми глазами. Не мог поверить, что это не его воображение с ним играет. Что это в самом деле Линка.
- Ты выспался?
- Ага…
- Пошли гулять. Я соскучилась. К тому же, ты мне должен.
- Что?
- Ты обещал мне спеть. Забыл?
- Обещал, - улыбнулся он, смутившись.- Ладно. Идем гулять…
Как в прошлый раз, перелезли через забор, никто их не видел…
Орешек отвлекал ее внимание то на причудливую кружевную листву, то на удивительной красоты бабочку, то на распустившийся редкий цветок, то на серебристые капли росы, застывшие на паутине между деревьев… Слово за слово, Линка уже забыла о его обещании. Да и раньше не особо настаивала. Скорее из-за вредности.
- Хочешь сюрприз? Тогда опусти меня на землю, отвернись и закрой глаза.
Линка послушалась.
А через минуту он стоял перед ней с букетом спелой черники.
- Орешек с витаминами, - улыбнулась Линка. – Спасибо!
- Опять ты прикалываешься.
- Нет. Ты просто деликатес.
- Смотри, обижусь…
- Не обидишься.
Она села перед ним на колени и взяла за руки. Словно ждала, что он скажет свое заклинание.
- Ты не превратишь меня снова? Ну, как ты там говоришь…
Зажмурившись, она прошептала его слова, как помнила. Тепло в ладонях, слово они стоят рядом, держась за руки…
- Линка, открой глаза…- дрожащим голосом прошептал Орешек. – Только не бойся…
Взял ее лицо в ладони, чтобы она была близко-близко. Линка смотрела в его ореховые глаза, не смея поверить. Как?! Почему весь этот лес остался таким же?! Почему не вырос до небес??? Орешек смотрел на нее и плакал от счастья…
- Я же говорил, что ты мой Ангел… Ангел…
- Не может быть…
Отступила на шаг назад. Он стоял перед ней, счастливо улыбаясь. Линка посмотрела на свои ладони. Не могла поверить, что это сделала она.
- Линка, это я, Орешек. Неужели я так изменился?
- Орешек…
И оба засмеялись на весь лес. Такого безграничного счастья Линка давно не чувствовала. А об Орешке и говорить нечего. Дурачился, как мальчишка, которого выпустили на волю из-под долгого домашнего ареста…
Набегавшись вволю по лесу, они тихо сидели рядом посреди некошеного луга. Линка доплела венок из ромашек и васильков и надела на голову Орешку. Заворожено смотрел на нее, а потом запел…
- Cierro mis ojos
Para que tu no sientas ning;n miedo
Cierro mis ojos
Para escuchar tu voz
Diciendo amor
Para que digas hoy de verdad
Lo mucho que me quieres
Para que creas para que pienses
Que ni te escucho yo…
Линка слушала и не могла поверить. Так сильно отличался его голос от маленькой гибкой пластинки. Но это все равно был он, ее Орешек… Его поцелуй словно вернул ее из сна. Распахнула глаза, томно глядя на него.
- Орешек… я никогда этого не делала… - прошептала она, когда он осторожно снял с ее плеча тонкую бретельку топика.
- Я тоже… - отозвался он.
Последняя разумная мысль у нее в голове была: «Как хорошо, что трава такая высокая…»
- … Ты должна снова сделать меня маленьким.
- Зачем?
- Ну, во-первых, я не сказал моим мышкам и кроту, что чудеса бывают. Что больше не буду с ними жить.
- А во-вторых?
- Во-вторых… Там остался мой талисман. Твоя заколка. Золотая. Помнишь? Я хочу ее взять.
- Хорошо. Но сначала… Поцелуй меня, Орешек…
Они долго прощались. Никак не могли оторваться друг от друга. На последних лучах солнца Линка сказала заветные слова. Но долго еще не могла придти в себя, когда Орешек скрылся под пеньком…
29.
Света открыла глаза. Рядом на широченном диване сладко посапывала дочка. А чуть поодаль крепко спал уставший, но счастливый Валерка. Он всю ночь укачивал малышку, давая отдохнуть ее маме и всем родным.
Улыбнувшись, Света укрыла его пледом, а дочку осторожно переложила в кроватку. Потом подумала и нежно поцеловала спящего. Вроде как заслужил.
- А у него неплохо получается, - сказала мама за завтраком. – Кто бы мог подумать, что из этого шалопая выйдет вполне сносный папашка.
- Мам. Перестань.
- Что перестать? Разбирать по косточкам отца моей внучки? Только не говори, что он этого не заслужил.
Светка только вздохнула. Мама совсем не со зла так говорила. С каждой минутой Валерка нравился ей все больше. Ну, да… все мы делаем глупости, пока молодые. Важно то, как мы потом смотрим в глаза людям вокруг нас.
- О чем речь? – за стол сел папа.
- О твоем зяте.
- О ком?!
- О Валерке, - вздохнула снова Света.
- А, ясно. Ну и что вы решили, девочки?..
… Верка снова прихорашивалась. Примеряла наряды. Линка сидела около нее и молча смотрела, а думала о своем. Орешек доделывал свои дела с мышками, она его понимала. Все-таки, они жили вместе бок о бок долгие годы.
- Лин, а может, так? Или вот с этим топиком?
- Вер, я не знаю. Кого ты хочешь покорить?
- Его. Правда, он замечательный?
- Кто? Орешек?
- Да какой Орешек! Сашка!
- Сашка?..
- Лин, ты меня слушала? Да что с тобой сегодня? Что случилось?
- Ничего. Все прекрасно.
Верка села рядом с подругой. Серьезно посмотрела не нее.
- Ты с ним переспала, да?
- Вер, ну что за глупости ты говоришь! Нет, конечно. Просто как-то тревожно. Ну, бывает так.
- Бывает. Наверное, у вас сегодня будет самое прекрасное свидание за всю историю. Вот ты и волнуешься.
Линка с интересом посмотрела на нее и пожала плечами. «Нет, подружка. Ни за что тебе не расскажу, что было на самом деле».
Ребята с разбега прыгали в воду, обдавая хрустальными брызгами всех сидящих на берегу.
Девчата визжали, забавно отмахиваясь и грозясь отомстить. Линка тихо загорала с края общих расстеленных полотенец.
- Линка! Иди к нам! Вода обалденная! – кричали ей из речки.
- Не сегодня, спасибо, - с улыбкой отвечала она.
Едва закрывала глаза – вспоминала Орешка. Сердце замирало от мысли, что он теперь будет с ней, будет прежним, вернется на сцену… И это все они узнали из-за совершенной случайности. Из-за игры. Если б она, Линка, не сказала бы тогда в шутку его заклинание… Даже не задумываясь, не предполагая, что простые слова смогут сделать такое…
Оказалось, выход из лабиринта был совсем близко…
Он не спал всю ночь. Ходил взад-вперед по своим каморкам, не зная, что ему делать.
Перебрал все свои вещи, переставил все плетеные кресла, стулья, разложил все свое небогатое, но сделанное с любовью имущество, по местам. Он прощался. Навсегда.
Лишь на столике на плетеной из листовых прожилок салфетке лежало одно единственное сокровище, которое он брал с собой из этой жизни – Линкина заколка.
Сколько раз он держал ее в руках, вспоминая каждый ми каждой их встречи! Ложился спать, пряча украшение под подушку. Поглаживал золотистые камушки. Представлял, как будет закалывать Линке ее в волосах…
Мышки притихли. Грустные, они семенили вслед за ним. Понимали, что их лучший друг покидает их. И больше никогда не вернется.
- Я очень люблю ее. Наверное, это и стало той самой каплей… Нюра, Маруся, Луша… Вы всегда будете моими самыми лучшими друзьями. Но ведь я – человек…
В один миг три мохнатые мордочки повернулись в сторону темного хода.
- Что там? – с тревогой спросил Орешек. – Что случилось?
Мышки всегда первыми чувствовали любую опасность. Он поражался тому, как они умели предвидеть какие-то события. Вот и сейчас верные хвостатые друзья всем видом показывали: там, по темному проходу на них двигалась беда…
Линка спала. Улыбалась во сне. Ей снился прекрасный концерт. Как восторженная публика принимала его, Маноло Санчеса, ее любимого Орешка. И она была в том зале, в этой толпе, где все норовили пробиться к сцене…
Словно кто-то толкал ее. Царапал по щекам очень осторожно.
Линка еле разлепила глаза. За окном – ночь. Кто-то маленький пищал и бегал по ее одеялу.
- Маруся? Что ты тут делаешь? Что случилось? Что-то с Орешком?
Белоносая мышка спрыгнула на пол, словно зовя Линку за собой.
- Подожди, Маруся! Иди сюда!
Взяла ее в ладошку, распахнула окно и выпрыгнула прямо в огород. Через секунду была около пенька.
Цветник был убит. Кто-то жестоко повыдергивал всю красоту, которую Линка с такой любовью создавала. Вокруг пенька трава была измята, с корнем вырвана.
- Орешек! Где он?!
Линка пожалела, что не взяла с собой хотя бы спички, чтобы посветить. Выбежали из норки мышки. Засуетились, забегали. Стали тянуть Линку за руку. Мол, заберись в норку…
С осторожностью ювелира она просунула руку… Мышки заспешили внутрь, щекоча ее коготками. Линка почувствовала, как ей на ладонь положили что-то теплое и липкое.
- Орешек… Господи, что это?..
Вся его одежка была темная от впитавшейся крови, кое-где словно порванная острыми когтями. Он чуть дышал. Тяжело, хрипло. Но дышал.
- Мышки, милые, кто же это сделал?..
Все три снова забегали, показывая длинные хвосты, острые морды… Крысы.
- Я помогу ему… Он должен жить!
Слезы душили. Как такое могло произойти? Почему он не защитился? Он же волшебник!
Только в своей комнате Линка заметила, что он крепко сжимает что-то в кулаке. Осторожно разжала его пальцы. Это была ее маленькая золотистая заколка…
30.
Линка осторожно разрезала крохотными маникюрными ножничками окровавленную одежду. Отмочила теплой водой присохшую кровь. Мысленно молилась, чтобы у него не было внутренних кровотечений и разных переломов. Такое она вылечить не сможет…
- Орешек, родной мой… Ну как же так… - тихо вытерла Линка слезы. – Зачем ты пошел туда… Твои мышки все поняли бы… Да Бог с ней, с этой заколкой… Милый, ты только живи, слышишь? Живи, пожалуйста… Живи!..
Линка принесла с чердака старый кукольный дом. Отмыла его, оттерла, нарезала мягкие полотенца и простынь на тряпицы.
Мама только поразилась.
- Дочь, ты не заболела? Чего это ты в куклы снова заиграла?
- Мам, я потом расскажу, ладно? Просто очень нужно. Именно сейчас.
Соорудила что-то вроде постели, с настоящими подушкой и одеялом, осторожно положила в нее Орешка. Ему в самом деле было очень плохо. Он даже не поморщился, когда Линка смазывала йодом его глубокие царапины от крысиных когтей.
Дом стал похож на хоромы куклы Барби. Только на кукольной кровати лежал не пластмассовый человечек, а живой. Орешек просто спал, набирал силы для жизни. Раны уже не кровоточили, потихоньку заживали. Линка отвернула дом от входа в комнату, чтобы входящие не могли сразу видеть, кто же там живет. Она уже два дня не ходила с ребятами ни на речку, ни гулять. Даже с Веркой не встречалась. Только из окошка говорила.
Утром яркое солнце разбудило весь дом. Линкина мама решила взять дочь с собой за покупками.
– Мам, ну что мне там делать в этой деревне? Там же магазин единственный! Все в куче: и гвозди, и продукты, и бытовая химия. Все на одном прилавке. Как так вообще можно?
- Лин, хватит тебе дома торчать. Не выходишь никуда. Пойдем, проветришься. И мне поможешь. Недалеко ведь. Я ж не в поселок тебя тащу.
Спорить было бесполезно. Но как оставить Орешка одного? Думала, пока причесывалась.
- …Какая ты красивая, Линка…
- Орешек? Милый, как ты? Где еще болит?
Она смотрела на него и чуть не плакала от радости. Он пришел в себя, проснулся! Только весь осунулся, румянец пропал, лишь глаза так же блестели, как раньше.
- Все нормально, все хорошо. Только кушать хочется. Сколько дней я тебя пугал?
- Немного. Сейчас я тебе что-то принесу.
Вытерев счастливые слезы, Линка принесла ему сладкого печенья и молока в маленькой чашке. Оттуда можно было зачерпывать кукольной чашечкой и пить вдоволь. А еще намельчила печенья и размешала на молоке кашу.
- Знаешь, я никогда не кормила с ложечки по-настоящему.
- Я сам.
- Ну, попробуй.
Орешек хотел встать с кукольной кровати, но от голода и бессилья голова закружилась. Линка только успела подхватить его рукой.
- Садись осторожно, герой…
- …Лин, а где моя одежда?
- Ее больше нет. То, что на тебе, раньше носил пластмассовый Кен. Так что извини за фасон. Кроме халата остальное надо все мерить.
- А ты… - Орешек представил, как она его раздевала, и засмущался.
- Я твой доктор, - поняла его Линка. – И в общем-то… Я уже тебя всего видела. Так что слушай меня и делай так, как говорю. Сейчас ложись и поспи. Сам на себя не похож.
- Хорошо.
- Я скоро приду. Не бойся ничего, ладно?
Он только кивнул. И закрыл удивительные ореховые глаза. Уснул сразу же. Но только уже с улыбкой на бледном лице…
31.
Линка молча шла рядом с мамой по дороге. Все думала – лишь бы никто не зашел в ее комнату. Да и кто может зайти бабушка смотрит свои сериалы, папа уехал на рыбалку с самого утра.
Мама что-то говорила…
- Лин, ты меня не слушаешь. Что с тобой?
- Ничего. Просто не выспалась.
- Бледная… А целыми днями в комнате торчишь. Ты не заболела?
- Нет. Все в порядке. А что ты хотела купить?
Еще какое-то время шли молча. Мама думала о чем-то. Линка думала об Орешке. Как же хорошо, что он очнулся!
- Лин… - мама остановилась, будто ее осенила единственно верная догадка. – А ты не беременна?
- Что?
Как только до нее дошло, что мама имеет в виду, Линка расхохоталась на весь перелесок. Ну как такое могло ей в голову придти?! Хотя придти-то могло… Только это не было правдой.
В магазине, пока мама что-то выбирала с полок и слушала последние новости в деревенской обработке, Линка увидела полку с игрушками. В глаза сразу бросился комплект кукольной одежды. Прикинув на глаз размер, пошла к продавщице. Благо – в кармане был полтинник…
Возвращалась домой уже не такая грустная… Представляла, как Орешек обрадуется обновке. Надо будет подогнать по нему немного… Все-таки, живой человек, а не кукла со стандартными пропорциями.
… Орешек смотрел на себя в зеркало. Линке пришлось ушивать все, что она купила ему. Такой он был худющий, особенно после двухдневного сна.
Пили чай. Орешек обеими руками держал кусочек отломанного Линкой печенья. И все равно он был большой для него. Но с каждой минутой сил у него прибавлялось.
- Линка, спасибо тебе.
- Да брось ты. Ешь давай, а то свалишься.
- Не свалюсь. Слушай, а вкусно как...
Линка только улыбнулась в ответ.
- Представляешь, - говорил он с набитым ртом, - мне сон приснился... Вот едем мы с тобой на машине...
Договорить Орешек не успел. В дверях с громким шепотом «О, Господи!..», держась за сердце, стояла перепуганная Линкина мама...
За две секунды, пока мама нащупывала что-то, куда можно сесть, Линка скороговоркой прошептала заветные слова, не особо надеясь, что это сработает. Но солнечный луч, отразившись от ее маленького зеркальца, снова сработал как катализатор волшебства.
- Мам, мам! Ну ты что? Мам!
- Buenas dias, se;ora...
Орешек выглядел смешно и нелепо в ушитом кукольном костюме, под которым виднелись бинты, заботливо завязанные Линкой. Но улыбался он так открыто и искренне, что мама не могла не ответить улыбкой. Правда, сначала все равно не поверила, что парень в комнате ее дочери был и во время ее прихода...
- Значит, ты и есть тот самый Орешек, о котором Линка мне все уши прожужжала?
Мама преувеличивала. Уж больно знакомо он улыбался. И эти удивительные орехового цвета глаза... Через минуту пристального разглядывания дочкиного кавалера, мама вспомнила, где она его раньше могла видеть...
- Маноло?..
- К Вашим услугам, сеньора.
- Ты совсем не изменился. Все тот же мальчишка.
Он виновато посмотрел на Линку. Она не понимала - ее мама его знает? ОТКУДА?
- Мои фотографии были на обложках пластинок, которые ты слушаешь.
Еще минут десять ушло на то, чтобы заверить маму, что между Линкой и Орешком ничего не было, и только потом мама заметила его наряд...
Орешек так рьяно жестикулировал, успокаивая Линкину маму, что, конечно же, потянул уже заживающие раны. Тут же сквозь бинт проступила кровь. Орешек вздохнул и устало плюхнулся на кровать. Линка в миг оказалась рядом. Ножницами разрезала повязку, промакивая рану, привычным уже движением сорвала пробку с флакончика перекиси...
- Ох, ничего себе... - ошарашенно протянула мама, глядя на уверенные действия дочери...
Через полчаса Орешек уже в нормальной человеческой одежде сидел за столом и с большим аппетитом уплетал домашнюю лапшу на настоящем курином бульоне. А Линка пыталась подсчитать в уме — сколько же лет он не кушал нормально?
- А где ты живешь, Маноло?
Он ждал такого вопроса. Но что он мог ответить? Не мог же он сказать, что уже несколько дней жил в Линкиной комнате, а до этого...
- Сейчас нигде, сеньора. В больницу я не могу пойти. Ведь весь мир думает, что меня больше нет на свете. Меня спасла Ваша дочь. И я не знаю, как мне благодарить ее за все, что она для меня делает.
Орешек так нежно посмотрел на Линку, так ласково погладил ее руку, что у мамы не осталось никаких сомнений в своих мыслях.
Вечером Орешек и Линка сидели в саду за зарослями малины, а перед ними бегали три радостные мышки.
- Ты не представляешь, как я испугалась, когда мама вошла в комнату.
- Думаешь, я не испугался? А представь, если бы заклинание не сработало?
- Орешек, ты останешься с нами?
- Мне некуда идти...- погрустнел он.- В Испании у меня остался брат. Но я не знаю, жив ли он. На него тогда столько всего навалилось... Моя смерть, потом родители. Я не говорил тебе. А то моя биография была бы совсем черной...
- Не думай о грустном. Хотя бы сейчас, - тихо сказала Линка, глядя в ореховые глаза.
… Три мышки весело запищали и скрылись в невидимой норке, чтобы не мешать влюбленным.
32.
Орешек проснулся, когда солнце уже было высоко. Давно он не чувствовал себя таким сытым и отдохнувшим. Запасная комната, которую ему выделила Линкина мама, была маленькой, но очень милой. Старая кровать, шкаф с разным хламом, стол и два стула...
Прошла неделя. Раны зажили, остались лишь царапины. Орешек познакомился со всеми Линкиными друзьями, и ее мама уже спокойно отпускала их по вечерам гулять в компанию. Однажды мама стала невольной свидетельницей их разговора...
- ...Лин, я хочу найти моего брата. Он единственный, кто у меня остался из родных.
- Ты уедешь?
- Я вернусь. Обязательно. Как же я буду без тебя? Вернусь и заберу тебя с собой.
- Орешек, милый, я буду ждать тебя.... Всю жизнь буду ждать...
«Как знакомо...» - подумала мама.
Ну кто не влюблялся в семнадцать лет серьезно и бесповоротно? С планами на счастливое будущее и семейную идиллию?
Прошло два дня. Яркий солнечный луч дополз по подушке до Линкиного лица. Девушка недовольно поморщилась и повернулась на другой бок. И уткнулась в какую-то бумагу...
Тут же открыла глаза.
«Милая моя Линка, спасение мое, мое счастье. Я уезжаю искать моего брата. Испания совсем маленькая по сравнению с Россией. Очень скоро я вернусь. Вернусь, чтобы забрать тебя с собой. Пожалуйста, верь мне, родная моя. Без тебя я бы не выжил.
Очень люблю тебя, моя девочка. Целую много-много раз. Всегда твой, Орешек.»
Слезы капали на листок... да. Он говорил, что уедет. Говорил, что вернется...
Но вот так, не попрощавшись глаза в глаза! А разве тогда было бы по-другому? Нет, было бы еще тяжелее. Еще больнее...
Верка первая спросила:
- А где твой ненаглядный?
- Скоро вернется. А ты уже по нему соскучилась? Эх, подруга!
Вечера стали долгими и тоскливыми. Только мышки в саду и старый крот могли ненадолго обрадовать Линку. Да и они тоже понимали, что от грусти может помочь только Орешек...
Через десять дней пришло письмо. Линка сама ездила за ним на деревенскую почту, уговорив Валерку отвезти ее на мотоцикле. Прямо в отделении торопливо вскрыла конверт...
«Моя милая Линка, здравствуй! Как ты там без меня? Я ужасно по тебе соскучился...
Каждый день вспоминаю тебя, наших мышек, крота... Вспоминаю твои заботливые нежные руки, вытащившие меня с того света. Не грусти, сердце мое. Люблю тебя. Скоро вернусь. Твой Орешек.»
Валерка видел, как радостно светились ее глаза, когда она читала эти несколько строчек. И искренне радовался за Линку.
Очень скоро на деревенской почте Линку встречали как родную. Никогда, за все время существования почтового отделения, не приходило столько писем одному человеку за такое короткое время... Вот только обратного адреса на конвертах не было.
… Старый маленький дом на окраине давно требовал ремонта. Выцветшая от солнца краска давно потрескалась и облупилась, выдавая возраст здания. Заросший травой двор не убирался не меньше недели, выложенные камнем дорожки местами засыпал песок.
Дверь на скрипучих петлях была приоткрыта. Старый дом Санчесов плакал по своим хозяевам.
Осторожно ступая по деревянным половицам, Орешек прошел на звук тикающих часов в комнату.
У окна стоял мужчина. Пышные седые волосы непослушной шапкой скрывали лицо. Ссутулившиеся плечи, стариковский старый свитер... Но этот тоскливый вздох Орешек узнал бы из миллиона.
- Хосе?
Мужчина вздрогнул и покачал головой, прогоняя наваждение. Не мог он слышать этот голос.
- Хосе! Это я, я вернулся, брат!
- Маноло?!.
… Линка сидела на сумке с вещами. Лето кончилось, а Орешек не вернулся. Он писал ей часто, письма приходили почти каждый день, иногда по два сразу. Она знала, что он нашел брата, очень постаревшего от потерь. Знала, что брат помогает ему с работой, чтобы возродить его имя. Орешек так же писал, что любит ее, что скучает. И что приедет и заберет ее с собой.
Линка уже договорилась с почтой, что все письма они будут пересылать ей на домашний адрес. А еще лучше - пусть звонят, и она сама за ними приедет в тот же день...
- Линка! Поехали уже! - звал папа из машины.
- Сейчас!
Она была около пенька. Мышки бегали по ее ладоням, обнюхивая пальцы, прощались. Даже старый крот пришел проститься до следующего лета.
- Я вам обязательно расскажу все, я передам с мышиной почтой, как Орешек меня учил, слышите? Он приедет, я знаю...
По дороге Линка упросила заехать еще раз на почту. Ее ждало письмо. Но какое-то слишком толстое, по сравнению с остальными.
Открыла уже в машине.
В руки выпали пригласительные билеты на концерты легендарного испанского певца Маноло Санчеса...
...Зал был не слишком большой. Но забит до отказа. Несколько раз у Линки с подругами спрашивали лишние билетики. С афиш счастливо улыбался ее Орешек...
Концерт был прекрасный. Зал был полон народа всех возрастов.
- … Эту песню я посвящаю одной прекрасной девушке. Я обязан ей всем. Тем, что я живу и стою здесь сейчас...
Cierro mis ojos
Para que tu no sientas ning;n miedo
Cierro mis ojos
Para escuchar tu voz
Diciendo amor
Para que digas hoy de verdad
Lo mucho que me quieres
Para que creas para que pienses
Que ni te escucho yo…
Он нашел ее глазами в партере. Позвал ее. Бдительная охрана расступилась.
Линка еле шла по сцене, боясь упасть, ноги не слушались, словно были ватными.
- Линка, моя милая Линка, я вернулся, как и обещал. Прости, что заставил ждать тебя так долго. Я вернулся, чтобы забрать тебя с собой. Но ты скажи, согласна ли ты выйти за меня, чтобы уехать далеко-далеко?
Зал замер. Словно никого вокруг не было. Только было слышно, как колотится от страха ее сердце.
- Если только ты выполнишь одно мое условие, - дрожащим голосом сказала она, глядя в его удивительные ореховые глаза. - Ты навсегда останешься для меня моим любимым Орешком...
КОНЕЦ.
Все новости
18.04.2024
Новое издание в ограниченном количестве
16.04.2024
Первый мексиканский концерт этого года
© Мой Рафаэль, 2004-2024
Все права защищены.
