Учительница музыки. 2010
В том небольшом городке, откуда я родом, есть аллея - неширокая дорога, по обеим сторонам которой стоят длинные деревянные скамейки. Весной и летом на них рассаживаются молодые мамаши с колясками, а по вечерам устраивается молодежь.
А называется она “аллеей героев”. Современное поколение, наверно, сильно удивляется этому. Но лет сорок назад, в самом конце 60-х годов, там были выставлены портреты летчиков с золотыми звездами на груди. Мы часто гуляли по аллее и успели выучить все фамилии наизусть. Покрышкин, Кожедуб, братья Глинки... Потом фотографии под стеклом отсырели, а рамы сгнили, и где-то на излете перестройки все это убрали с глаз, чтобы стыдно не было. На новые портреты денег не оказалось или же им нашли лучшее применение - трудно сказать... А вот название осталось.
Так вот. Эта аллея разрезает пополам небольшую рощицу. По одну сторону произрастает древний-предревний яблоневый сад, который ничего не давал даже тогда, да и не ухаживал за ним никто. А вот по другую – стоят высокие стройные березы. Я так до сих пор и не знаю, выросли ли они сами, или же их посадили в стародавние времена, где-то перед войной. И этот небольшой лесок в годы юности был моим излюбленным уголком. Я часто туда уходила, когда хотелось побыть одной, поразмышлять, иногда поплакать. Кто не любил поплакать в уединении лет эдак в 13-14? Деревья знают многое о моих “ужасных” страданиях тех лет... Но вот спустя годы, когда я попадаю в это место, мне почему-то сразу вспоминается один единственный день в конце апреля 1971 года.
...Я бегу по широкой, размашистой лестнице местного Дома офицеров, оттуда, с третьего этажа, где располагается музыкальная школа. Несусь, перепрыгивая через ступени, чтобы как можно скорее вырваться наружу, на воздух. Меня душат рыдания, душат сильно, и я очень боюсь, что кто-нибудь остановит и задаст вопрос – здесь же большая деревня, и почти все знают друг друга весьма не плохо.
Я с налета распахиваю тяжелую, неповоротливую дверь в стиле советского псевдоклассицизма, которую в обычной ситуации открывала долго и с большим трудом, и выскакиваю на улицу. Здесь, на просторе, уже чуть спокойней пересекаю площадку со знаменитым некогда памятником покорителям космоса с подписью Гагарина и оказываюсь у аллеи.
Еще чуть правее, и вот она, моя вечная спасительница и неизменная подружка, моя рощица, где я могу не стесняться, где я могу всегда спрятаться за любую из любимых берез, если кто-то вдруг появиться на тропинке. И я рыдаю в голос, громко, как обиженный ребенок, которому обещали что-то соблазнительное, а потом отказали за какую-то мелкую провинность или непослушание. Обрывки слов крутятся у меня в голове - почему все так несправедливо, почему, почему ей, моей учительнице музыки достали этот желанный, недоступный, и совсем недорогой кусочек бумаги, по сути, клочок, на котором напечатано не так уж много слов, но который в этот момент становится средоточением всех мыслимых и немыслимых земных богатств?
Мне уже кажется, что она совсем не понимает того счастья, которое досталось неизвестно за какие заслуги и добродетели, что для нее это будет лишь забавное времяпрепровождение и нет у нее того восторга и восхищения перед тем единственным, который только по-настоящему его достоин… Рафаэль, Рафаэль, Рафаэль, Рафаэль… Как я хотела оказаться на ее месте, как я мечтала хоть один раз увидеть его вживую, на сцене, чтобы потом вспоминать, вспоминать, перебирая каждую деталь и подробность, снова переживая моменты запредельного блаженства. Ведь этот очаровательный юноша, почти мальчик из волшебного фильма не был для меня иностранцем, не был певцом или артистом. Нет. Он был инопланетянином из далекой галактики, где совсем другая жизнь, где, наверное, другие чувства и, уж совершенно точно, совсем иная музыка. Чистая, воздушная, будоражащая душу, пробуждающая эмоции и зовущая куда-то далеко-далеко, в те края, названия которых не знаешь и никогда не узнаешь. И вот все это будет там, на сцене, в совсем близкой Москве, а не Испании или Аргентине или подобном государстве, которое и увидеть-то можно только на карте и никогда, - никогда! – в жизни, по крайней мере, этой. А другой быть не может, мы же все тут строим коммунизм…
Ах, как я хотела быть на ее месте, как я злилась и страдала, страдала сильно, безнадежно, как только и можно в 14 лет… Я не представляю, сколько времени я там провела в тот день. Наверное, долго… Знаю только, что очень ждала следующий урок музыки сразу после майских праздников. Я, как сейчас помню, что билет у нее был на 7 мая. (Интересно, помнит ли она это?)
Когда я пришла на занятие и села перед инструментом, то тут же выпалила: “Как было там?!” Почему-то она сразу не поняла, что я имею ввиду… “А… Концерт… Очень хорошо, просто великолепно”. И начала рассказывать, хватило на весь урок. В тот день к клавишам я не притронулась… Не успела… Я до сих пор ясно помню те картинки, которые возникли в моем воображении под впечатлением от услышанного, помню так ясно, будто на самом деле видела все это...
Возвращаясь домой, я снова думала о несправедливости жизни, что там, на ее месте должна была быть я, что так было бы много правильнее…
О Рафаэле я с ней больше никогда не говорила… Не могла….
Время шло, я закончила музыкальную школу, потом обычную, затем университет. Мы иногда сталкивались, хотя не часто. Еще через несколько лет она вышла замуж за моего одноклассника. И, несмотря на немалую разницу в возрасте, они благополучно вырастили двух детей. Правда, последние лет десять мы не виделись, совсем… Может, редко приезжаю на малую родину, может, ходим теперь разными дорогами. Не знаю…
Вот только в конце мая прошлого года меня вдруг кто-то окликнул. Я с огромным трудом узнала в постаревшем и явно нездоровом человеке того самого одноклассника, который в моей памяти сохранился необыкновенно веселым и привлекательным. Мы перекинулись несколькими словами. Я поинтересовалась о его супруге, той самой учительнице музыки. Он ответил, что все хорошо. И, уже прощаясь, я вдруг спохватилась и, вынув из сумки флайер концерта Рафаэля в Барвихе, протянула ему: “Передай жене от меня маленький подарок. Думаю, ей будет интересно”...
Сидя в зале перед началом, я несколько раз оглядывалась назад, надеясь, что она придет. Нет, не пришла... Наверное, Рафаэль остался для нее где-то в далеком прошлом или сегодняшние проблемы слишком заели. А может, дело совсем в другом. Может, мы действительно поменялись местами... Кто теперь скажет?..
Natalia А.
Опубликовано на сайте 28.03.2010
