Новое и интересное / Nuevo e interesante

Предлагаем Вам почитать статью, вышедшую в рождественском номере журнала “Tapas” (№29). Она включает размышления автора о Рафаэле и интервью с ним. “Tapas” – журнал для гурманов, а потому в разговоре гастрономическую тему обойти было невозможно. Из этой публикации вы узнаете немного о гастрономических пристрастиях Рафаэля, немного о его творчестве и взглядах на будущее и также немного о… России. 

Несколько дней назад мы опубликовали предисловие к этой статье и фото Рафаэля, которое авторы этого предпраздничного номера решили поместить на его обложку: http://my-raphael.com/news/2071/71/rozhdes...-zhurnala-TAPAS 

РО-ПО-ПОМ-ПОМ. ЧАСТЬ 2

В 1965 всемогущий Фрэнк Синатра решил заново записать классические рождественские песни, чтобы “подкупить” публику в дни Рождества. Всему, что предлагается к рождественским праздникам, уготован уверенный успех в любой стране, и в Испании фирма “Hispavox” решила попытать счастье с одним из молодых талантливых певцов, уроженцем провинции Хаэн, Рафаэлем. Паренёк отобрал 4 песни для пластинки, все они были одобрены ответственным представителем фирмы, но парень из Линареса сделал одну оговорку. Он хотел записать “The little drummer boy”, песню, которую сочинила Кэтрин Кенникотт Дэвис, и которая была так популярна в США, что между 1958 и 1962 гг. она всегда была первой во всех декабрьских списках популярности в исполнении самых разных певцов. Рафаэль хотел предложить свою собственную интерпретацию истории того мальчика и его барабана, но “Hispavox” не имела при себе всех этих песен. В общем-то, альбом Фрэнка Синатры включал и эту композицию тоже, и они думали выпустить её в качестве сингла. Но одно дело - поддержать молодой талант, и совсем другое – подтолкнуть его к противостоянию с “голубоглазым стариком”. Когда ему объяснили всю ситуацию, Рафаэль, которому было всего 22 года, ответил: “Какое отношение я имею к этому сеньору?” Он это произнёс уверенно и без малейшего педантизма, с убеждением и смелостью человека, которому было ясно, что он хотел предложить нечто абсолютно иное, свою собственную и оригинальную версию. Спустя 52 года трудно представить себе Рождество в этой стране без “Маленького барабанщика” (“La canción del tamborilero”) и без специального выпуска рождественской передачи с Рафаэлем–ведущим. “Это пришло потом, после успеха песни. Мне позвонили с первого канала телевидения и поручили эту рождественскую программу. С тех пор мы там”.

Вот так, отсутствуя лишь считанные разы, неутомимый артист в свои 74 года живёт, поглощённый новым турне, и одновременно готовит ещё один альбом; вот так мы говорим о нём: Рафаэль всегда возвращается в наш дом в дни Рождества, подобно туррону того солдата, хранителя маяка или моряка. Более того, с тех пор, как несколько лет назад он вновь стал основным героем программы, хотя такое – главенствовать и направлять удаётся лишь особенно достойным, таким, как Том Джонс, а ещё раньше Джонни Кэш, он возглавил даже афишу фестиваля “indi” и записал дуэты с артистами, которым он годится в отцы… “Мои песни – часть музыкальной жизни людей 5-ти поколений. Это моё достояние! Это гораздо важнее, чем передать их потомству. И я могу об этом говорить, потому что я в этом живу, я это вижу изо дня в день. Во мне реализовалось чудо: совпали вкусы людей стольких поколений. Это прекрасно - видеть со сцены людей самых разных возрастов”. В чём заключается секрет? Почему это происходит? “Этого я не знаю, но это произошло… Говорю тебе, произошло!”

Все фото раскрываются / Todas las fotos se abren

Получать тепло и овации от публики важно для любого артиста, но ещё важнее для того, кто не удовлетворяется стандартным выпуском своих дисков, а ездит по миру, популяризируя их в течение двух – трёх лет, и живёт погружённый в эти свои почти постоянные турне, например, как это: Never ending tuor Бобби Дилана. Любовь Рафаэля к подмосткам настолько велика, что его жена, Наталия Фигероа, сказала однажды, что “сцена для него – как наркотик для наркомана”. Певец разразился смехом, когда услышал такое определение, но быстро вернулся к обычному состоянию, чтобы придать оттенок термину, который ему не кажется удачным: “Я бы не сказал, что это зависимость, это больше страсть”. Я страстно люблю свою профессию, страстно по-настоящему. И когда у меня нет концертов, что бывает редко, то, если наступает восемь вечера, и я не на сцене, мне это кажется странным. Так всегда было”.

ВСЁ, КРОМЕ АФИШ…

Рафаэль всё любит доводить до совершенства. Такого мнения придерживается даже тот, кто убирает сцену после его концертов. Тот факт, что он только исполнитель, а не музыкант и не композитор, не означает, как многие могли бы подумать, что он – звезда, которая приезжает на лимузине, поёт, а потом уезжает. Всё проходит под контролем его зоркого взгляда – от освещения до звука. Он появляется в театре или на стадионе строго за 4 часа до поднятия занавеса, обходит сцену с микрофоном в руке и проходит все уголки, чтобы иметь представление о том, как он будет звучать в каждой зоне. Изо дня в день Рафаэль контролирует всё до последней детали, касающейся его концертов, что даже может быть утомительным. “Я погружаюсь в это полностью, на все 100%, и это не хорошо. В последние два года я научился поручать делать какие-то вещи другим людям, которые, конечно же, сделают это лучше меня, вещи, которые в действительности я и не должен контролировать. Но в течение всей моей жизни, кроме печатания афиш, потому что я не умею этого делать, я следил за всем сам. Но это ведь моя обязанность! Я не понимаю тех певцов, которые приезжают в театр уже одетые, не зная, что это за сцена, на которую им нужно будет ступить. Я бы так не смог, я бы спотыкался на каждом шагу!”

В то время, как он изучает место и устраивает каждую мелочь, уже тогда он готовит себя к выступлению. Кроме всего прочего, его обычай перед концертом – абсолютная немота: он не говорит, совсем, ни одного слова. “В этом я изменился. Раньше я много говорил, и потом это чувствовалось. Сейчас я стараюсь не открывать рта. Сегодня я разговариваю, потому что сегодня я не пою. Если бы у меня был концерт, это интервью не состоялось бы”, – признаётся он.

Эта немота позволяет ему ещё больше погрузиться в одиночество артиста, в атмосферу, где приобретают образы его персонажи, где возникают чувства и душевные раны, которые потом он демонстрирует на сцене. Это творческое одиночество, далёкое от того драматизма, с которым это чувство переживают другие артисты. Рафаэль утверждает, что в его случае – это нечто чудесное: “Потому что это не то одиночество. Ты обладаешь внутренним миром настолько огромным, что никогда не бываешь один. Как же можно быть одиноким!”

В случае с Рафаэлем мы разговариваем не просто с певцом, а в каком-то смысле с актёром. Верный французской школе Жака Бреля или Шарля Азнавура, он не просто поёт свои песни, он их исполняет, распространяя повсюду целую галерею жестов, взглядов и движений, которые даже имитируются другими людьми, и имеют свою неповторимую “печать”, и вместе с его уникальным способом петь они сформировали “стиль Рафаэля”. “Я исполняю песни, находясь на сцене. На мой взгляд, нужно это делать так, чтобы можно было бы их не только слышать, но и видеть. Один только голос… Этого мало. Лучше, если он будет сопровождаться хорошей игрой. Я рассказываю истории. Я всегда говорю, что я не певец, а рассказчик историй. В средние века, наверное, я бы был хорошим трубадуром”, - поясняет нам рассказчик из Линареса.

И если мы раньше говорили о его абсолютном вовлечении в подготовку своих шоу, то подготовленный заранее микрофон в руке играет не меньшую роль при рассказе историй. Настолько, что, как говорит артист, многие песни “причиняют боль”. “В одни дни больше, в другие меньше. Бывает, что я слишком вживаюсь в историю, и тогда я сам себя ругаю: “Слушай, остановись немного, иначе тебя не хватит до конца концерта”. Если эти истории написаны Мануэлем Алехандро, тогда союз получается превосходным: “Без Мануэля Алехандро меня бы не было. Настолько он важен. Маноло – это отдельная история. Это самый выдающийся композитор в истории испаноязычного мира, вместе с Хосе Альфредо Хименесом, как ни крути”. Достаточно взглянуть на репертуар певца, чтобы убедиться в значимости этого автора, написавшего для него столько знаменитых хитов: “En carne viva”, “Que sabe nadie”, “Como yo te amo”, “Yo soy aquel”, “Los amantes” и огромный список других блистательных песен.

ТОВАРИЩ БРЕЖНЕВ

“Я хотел быть актёром”. Петь – это было чем-то обыденным. Мигель Рафаэль Мартос Санчес (Линарес, Хаэн, 1943) начал петь, едва научившись говорить, для него это было настолько естественным, что он и не предполагал, что обладает талантом, из которого можно было бы извлечь выгоду. Ясно было то, что ему нравился театр. И однажды в конкретный день состоялось “богоявление”: когда ему было 12 лет, он попал на спектакль бродячего театра в районе Куатро Каминос, это была испанская пьеса “Жизнь есть сон” с актёрами Хоситой Эрнан и Настасио Алеман. “Именно тогда я решил, что стану одним из тех, кто будет находиться наверху на сцене, а не внизу среди зрителей”. Однако, когда перед ним начала выстраиваться дорога, ведущая к театру, он понял, что импресарио хотели от него того, чтобы он пел, значит, что-то от певца в нём было. 57 лет спустя после своего дебюта, имея за плечами 73 официально зарегистрированных альбома и бесчисленные “живые” концерты, нет никакого сомнения в том, что его пение – дар природы, да такой, чтобы войти в политическую историю.

Много говорили о том, что Кармен Поло, жене Франко, очень нравились концерты Рафаэля. Она была настолько большой его поклонницей, что ходил слух, будто она поручила направить письмо полковнику, командовавшему в части Сан Педро, где служил молодой певец, в г. Кольменар Вьехо (Мадрид), с просьбой поскорее освободить его от службы, чтобы он смог вернулся к микрофону. Дело в том, что Рафаэль пожимал руку вышеупомянутой сеньоре и её генералу так же естественно, как и получал восторженные приветствия от грозного советского лидера Леонида Брежнева, который в тот первый приезд артиста в СССР (1971г.), при тогдашней “тёплой” атмосфере, без колебаний ворвался в его гримёрную, чтобы высказать ему своё расположение. Потому что успех Рафаэля в России заслуживает отдельного репортажа, а если и нет, спросите у многих, записавшихся на курсы испанского языка, чтобы в холодной степи напевать песни Рафаэля. Много воды утекло с тех пор: “В прошлом году я снова пел в Кремле. Первый раз, когда я приехал туда, второй и даже третий…, это было как столкновение поездов. Но потом ты это впитываешь в себя, и тебе это кажется обычным, и сейчас для меня петь в Москве или Санкт-Петербурге всё равно, что петь в Гуадалахаре (Мексика) или Мадриде”. 

Потому что сейчас уже всё по-другому, поясняет артист со смехом: “Сейчас я “ем” то, что хочу, а не то, что мне дают. Это очень важно, чтобы чувствовать себя комфортно”. Произнеся это, он вспоминает, что те первые поездки в Советский Союз “были довольно шокирующими, потому что вдруг я столкнулся с образом жизни, кухней и всем остальным, которые не были для меня привычными, они сильно отличались от моих. Но я должен сказать, что я очень благодарен людям в России за их потрясающее отношение ко мне”. Он хранит молчание и задумывается немного над своими словами. В продолжение этого он вздыхает, закрывает глаза и говорит с некой смесью удовлетворения и благодарности: “На самом деле так было везде. Не могу назвать ни одну страну, где бы я не был принят очень хорошо. И эта любовь, и эта верность сохраняются спустя время”. Таким образом, благодаря своим поездкам и любви во всех местах, где он бывал, Рафаэль превратился в гражданина мира: “Раньше я говорил, что еду за границу, но сейчас для меня нет заграницы.

Всё так глобализовано, и я уже столько раз бывал в стольких местах, что сейчас уехать на край света, это всё равно, что съездить в… Аликанте. В общем, мне это всё знакомо!”.

Рассказывая о поездках по миру, о гастролях, певец говорит: “они вносят беспорядок”. Он говорит об этом не в том смысле, в каком заявили бы о них Кейт Мун или Мик Джаггер. Он имеет в виду, скорее, то, что некоторое время назад поездки во многом нарушали его режим, его привычки, что мешало ему вести здоровый образ жизни. Потому что абсолютно ясно: Рафаэль не то чтобы заботится о себе, он не запускает себя. Это похожие понятия, но это не одно и то же. “Человек, который себя бережёт, я понимаю под этим то, что он постоянно сконцентрирован на своём питании, на том, что он делает. Я же просто стараюсь не пренебрегать собой, то есть не есть ничего холодного, не курить, не выпивать, защищать себя от сырого ночного воздуха, не слишком много разговаривать, особенно, если в этом нет необходимости… В конечном итоге, это базовые вещи”.

ВСЕГДА ТЕ ЖЕ САМЫЕ ВКУСЫ

Рафаэлю нравится хороший стол, и ему повезло в том, что в основном он любит блюда, содержащие здоровую пищу, например, блинчики с мёдом. “Я очень люблю макаронные изделия, также очень, просто очень люблю овощи… И из серьёзной еды, как я её называю, рыбу. Что касается мяса, я не пристрастен к нему. Иногда я ем его, конечно, но я не очень большой его любитель”. И, несмотря на то, что Рафаэль имеет славу человека, который после концертов отправляется в отель, он уверяет нас в том, что, пребывая в других странах, он всегда находит момент, чтобы открыть для себя местную кухню. И сейчас он уверенно хвалится, что знаком с гастрономией всего мира. “Это не педантизм, это реальность – от русской кухни до китайской. У меня есть свои предпочтения, разумеется, но я знаком с кухней всего мира”.

Говоря о предпочтениях, ему они ясны. Когда мы спрашиваем о вкусах и запахах его детства, он закрывает глаза и поднимает голову, как будто сейчас он почувствует аромат маминой похлёбки. Мммм! Спустя несколько секунд он открывает глаза и спешит пояснить. “Те вкусы и запахи, они такие же, как и теперешние в моём доме, потому что если ты сообразительный, ты предлагаешь дома такую еду, какую ты ел в детстве. Дома сейчас мы питаемся наполовину так, как питался раньше я, и наполовину так, как ели в семье моей жены. Способ приготовления пищи моей мамы всегда присутствует у нас, и это то, что наследуют и мои дети. Это очень вкусные блюда”.

Рафаэль не тот, кто постоянно стоит у плиты, но и не тот, кто не может взять в руки сковородку. В те годы, когда они жили в Майами, как он говорит, он много готовил. Сейчас из-за нехватки времени и желания он меньше времени посвящает готовке. “И это отчасти потому, что мои дети уже женаты, у них свои семьи… Это означает, что готовить нужно уже для большого числа людей!” Мы спросили, чего мы могли бы ожидать, если бы однажды он пригласил нас домой поужинать, и ему понадобилось всего лишь несколько секунд, чтобы назвать своё лучшее блюдо. “La bullabesa, например, потому что это блюдо чуть-чуть более утончённое, чем обычное”. 

Нам повезло в том, что мы смогли сесть и поговорить с Рафаэлем, потому что подготовка к рождественской программе и реализации его новых проектов, связанных с записью диска в 2018 г., проходит параллельно с его турне, в котором он представляет свой альбом 2016 года “Infinitos bailes”. Это смелая заявка на то, чтобы освежить свой репертуар, думая о зрителях молодых поколений, которые приходят на его концерты. И сейчас его тур “Loco por cantar”, стартовавший в апреле, собирает полные залы зрителей таких же восторженных, как рецензии и критические статьи. После предыдущего тура с симфоническим оркестром сейчас Рафаэлю аккомпанируют музыканты рок-группы, перед которой опытный певец поддерживает тот уровень профессионализма и понимания, который позволяет ему удачно подстраиваться под их самые рискованные тональности и фразеровки. Много сценических подмостков у него позади. А сколько ещё впереди! “Время, когда мне нечего будет делать, будет днём, когда я встану и скажу: “Всё приехали”. Но пока передо мной огромный список проектов”, – утверждает он. На самом деле у него спланировано всё на 4 года вперёд. 

В 1965г. Фрэнк Синатра, которому тогда исполнилось 50 лет, сел перед популярным журналистом Вальтером Кронкайтом, чтобы рассказать о своей жизни в большом интервью. К концу встречи Кронкайт спросил певца, каким бы ему хотелось остаться в памяти потомков, и Синатра ответил так: “Я бы хотел, чтобы меня запомнили как человека, у которого была прекрасная жизнь, который имел хороших друзей, хорошую семью. Не думаю, что я мог бы просить больше, чем это”. Мы напомнили Рафаэлю эти слова и сформулировали для него тот же самый вопрос: “К потомкам? К ним нужно попасть?… Не знаю, думаю, что Синатра сказал то, что применительно почти ко всем. Я имею счастье работать в той области, которая не просто мне нравится, а которую люблю безумно; счастье быть успешным в ней, иметь чудесную семью... Моя жизнь, она такая. Но каким мне хотелось бы войти в историю? Сначала нужно бы спросить, хочу ли я вообще перейти в какое-то место. Я никогда об этом не думал, потому что я работаю, как эгоист, чтобы получать удовольствие. Возможно, столько лет работы приносят свои плоды, и у публики останутся воспоминания обо мне. Но не знаю. Пусть будет, что будет, но чтобы всё было хорошо”.

http://tapasmagazine.es/ 
http://tapasmagazine.es/tapas-no29-ro-po-pom-pom/
http://win.raphaelista.com/foro2/topic.asp?TOPIC_ID=16534
https://twitter.com/josefard1960/status/938415556130230272

Спасибо сайту Digan lo que digan за предоставленные фото текста статьи в хорошем разрешении:
http://raphaelplanetadigan.mybb2.ru/viewtopic.php?t=1854

Перевод Елены Абрамовой
Редколлегия сайта