Yo soy aquellos. 2010
Я ВСЕ ТОТ ЖЕ... 2010
Никто не воспевает ее в песнях. Ни один певец любви не приходит, чтобы подбирать о ней рифмы и нанизывать строфы. Откладывая поэтические предпочтения для сердца (ну как можно конкурировать с неизбежной исторической семиотикой любви), никто не пишет о печени. И даже никто не поет. Тем не менее, в этих полутора килограммах внутренностей, так малозначительных и непривлекательныx с точки зрения литературы, сконцентрированы любовь и душевная боль, подозрения, интриги, гнев, зависть, раздражение и надежды.
Мигель Рафаэль Мартос Санчес на 60-м году жизни был поставлен врачами перед фактом, что он угасает. "Или трансплантация или другой мир", - здоровью безразличны слава и известность. Kак тяжко лишаться императорского пурпура перед врачами! Рафаэль, безграничный, чрезмерный даже в мелочах, возвышенный, уникальный, мастер маньеризма, неугасающая легенда сцены оказывается вдруг поверженным на больничную койку в ожидании донорского "счастливого билета". Короче говоря, обладатель сотен золотых, платиновых и даже уранового дисков, мировой кумир, святой, Рафаэль пополнил «список» 16000 больных, которые прошли через трансплантацию печени в Испании с 1984 года.
Этот переломный момент произошёл 7 лет назад, и появилась новая дата рождения. Человеческое естество артиста безотказно и с поразительной быстротой восстановилось, и, что бы там ни говорили, Рафаэль с восторгом вернулся в свой замкнутый мир прожекторов и оваций. Прошло 7 лет с тех пор, как он воскрес, и этой осенью он вновь возвращается, чтобы возродиться и поспарить до небес над всеми трудностями. Тройной диск (танго, болеро и ранчера, которые являются сотой работой в его карьере), появление в театрах (его выступления в Мадриде и Америке, Королевский Театр с большой постановкой и 3 недели в театре на Gran Via; минисериал на телевидении из двух частей, и документальный фильм, которые транслирует Antena3. Особо деликатно отражаются моменты, относящиеся к проблеме с печенью. А на десерт - доза «рафаэлизма»: Хаенец сделает сюрприз - нарастит нос, чтобы превратиться в самого незабываемого персонажа - Сирано де Бержеракa.
Летом 2010. МAGAZINE записал свой диалог лицом к лицу с кумиром. Мечтательность, настойчивость и манера поведения этого 67-летнего Nino остаются неизменными. Моложавая внешность, спокойная речь и безупречное состояние, как для журнального обозрения. Облаченный в черное, император вернулся!
Ж.- «Te llevo en el Corazon» (я несу тебя в сердце) - название вашего нового диска, который появится в продаже в следующем месяце, хотя, если позволите,в вашем случае должно быть «Te llevo en el higado» (я несу тебя в печени)
Р.- Да, хотя это и не очень поэтично, без сомнения, этот орган - самый важный из всех, что у нас есть. Потому что мы любим печенью, а не сердцем. Мне рассказали об этом, когда я начал замечать какие-то дела там, внутри. Мне говорили: "Ты не замечаешь, что когда кто-то или что-то тебе не нравится, ты словно чувствуешь удар в живот? Так вот, это - не живот, а печень, которая разделяет твои симпатии и антипатии, вкусы и отвращения. Все! И обновляет тебя изнутри постоянно!
Ж.- После всего того, что случилось, Вы просыпаетесь утром; и что Вы видите в зеркале, как артист и как личность?
Р.- Как личность, вижу человека, реализовавшегося в жизни, который делает то, что ему нравится и у которого есть безграничное везение и возможность делать своё дело. Который находится в мире с собой, спокойный, счастливый, совершенно противоположный тому, которого вы видите на сцене, хотя там я тоже выгляжу иногда очень спокойным! А, как артист, я вижу вечного мечтателя, который нисколько не утратил своих бесконечных иллюзий и который без ума от своей профессии. И моя любовь к моей работе не то, что ослабевает, а даже, думаю, растёт. Я осознаю, что такое настоящий артист, с очень хорошим потенциалом, что меня всегда волнует, тот, который играет после трансплантации с ещё большим усердием... Это объясняет многое. Меня спрашивают: "Как ты не устаешь, Рафаэль?"
Ж: - Другими словами, новый мотор...
P.- Естественно, хотя в первый год я даже не замечал эту «инъекцию» жизненной силы. Голос - это ....связки, мускулы, как и все остальное в нас, и на сегодняшний день он вновь расцвел. Я очень благодарен судьбе, за всё то, что она уготовила мне.
Ж.- Как сказал бы Антонио Гала "ставьте мне мои морщины, они мне дороги?"
Р.- Так оно и есть. Иметь морщины - не так уж плохо. Из них можно извлечь множество выводов.
Ж.- Возраст-это состояние души??
Р.- Иногда - да, это зависит от человека. Несомненно, возраст - есть возраст, со всем хорошим и плохим, что он несёт. У меня есть 35-летние друзья, которые говорят "дело в том, что я уже стал слишком стар". Годы находятся здесь, в мозгу. Я о себе очень забочусь, потому что я ещё многое должен сделать. Существуют такие места, как дискотеки, в которых я больше не показываюсь, потому что никогда не был их завсегдатаем. И спорт, раз уж я смотрю футбол по телевизору. Hy, и к тому же я сделал операцию на глаза, чтобы лучше видеть вблизи и чтобы не носить очки.
Ж.- Вы сильно сосредоточены на жизни?
Р.- Сильно, как никогда. У меня привилегированное положение!
Ж.- Старость – это договор с одиночеством?
Р.- Одиночество необходимо, но только тогда, когда ты хочешь, чтоб оно было, а не тогда, когда тебя оставляют одного. Я провожу много времени вне общества: когда встречаюсь со своим вторым "я", когда обдумываю проекты. Потому что я никогда не перестаю что-то делать. Я не из категории "вот бы это сделать"! Я иду вперёд, делая своё дело.
Ж.- Значит, нынешняя ситуация такова, что Рафаэль живет по принципу: «Живём сегодня и здесь, а не там, куда мы придём. И давайте идти вперёд»?
Р.- Всегда. И я останусь таким до тех пор, пока не уйду в длительный отпуск, слово "отставка" я не использую.
Ж.- Этот "следующий шаг" имеет три грани, именуемые "Te llevo en el corazon"- новый диск, возвращение на сцену, минисериал... Поговорим о диске: почему Вы говорите, что возвращаете долг Америке?
Р.- Потому что от Соединенных Штатов и ниже, на юге континента, ко мне отнеслись изумительно. Поэтому я посвятил им 3 диска. Это трудно: дойти до определенной вершины в своей карьере и создать нечто, что действительно тебе нравится. Если моя работа выполнит свои функции - замечательно, если нет - я это услышу.
Ж.- После диагноза в 2002, 1 апреля 2003 была проведена трансплантация. Она и явилась лейтмотивом минисериала. Вы не торопились дать зеленый свет этому проекту?
Р.- Честно говоря, меня пригласили на обед, и я сказал им "нет". Потому что никогда не видел телесериала, посвященного человеку который жив и ещё в силе.
Ж.- Однако в 1977 Вы уже посвятили один, "срежиссированный" Антонио Исаси-Исасменди.
Р.- Да, но, однако, он подвёл некий итог лишь временному явлению, моим 47 концертам во Дворце музыки в Мадриде. А в данном случае это было попыткой собрать все, что предшествовало трансплантации. Я собрал все свое мужество, чтобы обьяснить причину моего отказа. Я думал: "Hе считаю, что делать это будет благоразумием". Я сейчас ощущаю в себе большую силу, чем когда бы то ни было, «пускаю ростки» - целый день с концертами и турне. И мне это показалось вульгарным. Я подумал, что будет лучше сделать это, когда я уже скончаюсь или уйду из этой работы. И тогда мне подчеркнули, что этот минисериал несет в себе послание надежды для тысяч людей, которые находятся в той же самой ситуации, в которой был я. И я посчитал целесообразным внести свою лепту в эту надежду.
Ж.- Вас застанет врасплох то, что мы увидим? Кумир в домашних условиях?
Р.- Я-открытая книга. Люди знают о моей жизни от начала и до конца. Человек вникает гораздо больше, глубже исследует «своего», домашнего Рафаэля. Но я себя не видел и не увижу.
Ж.- Почему?
Р.- Ну, потому что не хочу. И моя семья тоже. Не из-за воспоминаний о горьких моментах, так как развязка была хорошей, а потому, что я не хочу видеть изображение самого себя. Никогда. Ни я, ни моя семья. У нас другие лица, другая манера говорить. Я трижды побывал на сьемках, но не для того, чтобы контролировать сценарий. Я не хотел, чтобы они использовали выражения, которые мы не употребляем дома, типа "мой дорогой" и прочее. Я - Андалузец до мозга костей и, обычно, употребляю совсем другой язык.
Ж. - Не было никаких ножниц цензуры?
Р.- Пусть идёт, как идёт! Это были такие вещи.. Я встаю не в 12 часов утра! Но я вскакиваю в 8, потому что в это время я принимаю свои таблетки (и делаю это с удовольствием). Mне хотели их отменить, но я сказал, что не надо. Мне они нужны для жизни, хотя я думаю, придет время, когда они мне не понадобятся.
Ж.- После счастливого завершения трансплантации, ты стал лучше, возможно, более безрассудным? Стал ли с возрастом более вспыльчивым?
Р.- Трансплантация сделала меня намного лучше. В том смысле, что я знаю, что должен и чего не должен делать. К тому же, я стал более близок людям. Мне кажется, я стал намного искреннее, однако без того, что называется неэтичностью, намного более понимающим.
Ж.- Вы думаете о доноре, его окружении, его семье?
Р.- Нет. (пауза), Ну, ладно, думаю о чем-то абстрактном, скорее, из интереса... (еще одна пауза). Я знаю, что не нужно вдаваться в детали, и, кроме того, это может быть сильно искажено. Я хотел бы знать, каков он был как человек, а не то, что был ли он блондином, брюнетом, высоким или низким.
Ж.- Что бы Вы ему сказали?
Р.- Я ему вечно благодарен.
Ж.- Вы имеете обыкновение молиться?
Р.- Нет, я прошу помощи, когда это необходимо, как в данном случае. Это вы увидите в сериале. Мне не в чем каяться, потому что я - хороший парень -(улыбается).
Ж.- Вы просили, чтобы вас оперировал именно доктор Энрике Морено Гонзалез (специалист, проведший трансплантацию)?
Р.- Это еще один важный раздел в моей жизни. Я знаком со множеством людей, которые, подобно мне, прошли через его руки, его операционную, и его команду. Он - ангел-хранитель.
Ж.- У Вас остался какой-то след в душе?
Р.- Нет, день, который уходит, я провожаю с миром. Я сделал дело..., и я не в той ситуации, чтоб держать обиду.
Ж. – При таких обстоятельствах, насколькo «поселился» Мигель Рафаэль Мартос Санчес в персонажи фильма?
Р.- Я - такой, какой я есть. Я всегда был таким и таким буду. Персонажи и все эти вещи вокруг видимы остальным, мне - нет. Некоторые воспринимают это более близко, другие - более отстранённо. Есть люди, которые получили достаточно. Немногие. Очень легко поднять руку и встать в позу. Нo надо копать глубже.
Ж.- Кажется, что в жизни Рафаэля есть аспекты, которые никому не известны и, возможно, о которых никто не узнает.
Р.- Это так. Мое - это мое, и только мое. Так же, как и у моей жены есть только ее. К счастью, каждый из нас является уникальным и неповторимым.
Ж.- В Вашем случае, просто уникальным!
Р.- Нет, каждый из нас является тем, кто он есть, и это замечательно. Мне нечего скрывать, я всегда делал то, что хотел, когда хотел и с кем хотел. И буду продолжать так делать. Не думай, что это легко. В этой жизни я не оставляю ничего "за бортом".
Ж.- Какая любовь поражает больше: запрещенная, неразделенная или та, которая длится всю жизнь?
Р.- В моем случае, я знаю только то, что относится к большей части моей жизни. Нам очень приятно чувствовать себя любимыми и хранимыми. Видишь ли, были случаи, да, но они настолько малы, что я даже не засчитываю их. Так, случайности...
Ж.- В любви вы опустошаете себя?
Р.- Всегда надо оставлять некий процент тайны, потому что, если - нет, то в чем шутка?
Ж.- Ни в чем не раскаиваетесь?
Р.- Я? В том, что отмечалось здесь и сейчас? Не-ет. Ладно, было дело, которое выглядит не очень хорошо. Некий диск, который я вынужден сделать, ха-ха-ха. Нет, мне не о чем сожалеть.
Ж.- Некая двусмысленность темы Вас каким-то образом не беспокоит?
Р. – Я не интригую с нею. Она меня не волнует и мне не нравится. Я этого не понимаю, потому что всегда был предельно ясным. Кажется, что тем, кто создавал мой персонаж, хотелось сделать это именно таким образом. Но меня это не обижает.
Ж.- Что бы Вы сказали о стольких «клонах» или плохих подражателях, которые у Вас есть?
Р.- Что они это воспринимают серьезно. Например, Хуан Рибо (исполняющий роль зрелого Рафаэля, страдающего от болезни) - очень удачный выбор. Те несколько встреч, в которые мы общались, поскольку я не хотел беспокоить и вмешиваться в съемку, он выглядел так погруженным в свою роль, что я был уверен, что это получится очень хорошо.
Ж.- Если бы Вы озвучили все-все свои воспоминания и признания, когда захотите опустить занавес, это был бы большой скандал?
Р.- Я не был скандальным. Я делал и делаю свое дело, это да. Но, смотри, я -очень застенчив!
Ж.- Пресса к Вам относится хорошо?
Р.- Мы друг другу не мешаем. Соблюдаем дистанцию. Если меня просят о реально осуществимых вещах, я это делаю. Иногда им ничего не остается, как вонзать в меня зубы.
Ж.- После такого плодотворного и богатого превратностями пути, Ваша жена, Наталья Фигейроа, Ваша попутчица в «путешествии», является большим знатоком всего того, что представляет собой Рафаэль?
Р.- Да. Это очень сложно - быть женой Рафаэля. Она несла это звание очень хорошо и по собственному выбору. У нас было время, когда мы путешествовали все вместе, даже с детьми. Но однажды это прекратилось. Я предпочитал лететь один, чтобы мне ничего не мешало, и возвращаться домой после работы. У нас никогда не было кризиса в отношениях. Она, непреднамеренно, сделала много для моей карьеры, чтобы было так, как было всегда, – спокойно.
Ж.- Обычно, тореадорaм трудно говорить о других мастерах. А Вы? Какой артист Вас восхищает?
Р.- Есть очень хорошие люди. Меня восхищает все, что хорошо сделано, но сейчас я бы не делал свою карьеру так, как делают они. Я бы не согласился, чтобы студии записи мне что-либо навязывали. Сегодня так поют, одеваются и делают такие прически, потому что думают, что это приведет к успеху. В этом - да, раньше мы были лучше, потому что Серрат, Камило, я, Хулио делали то, что должны были, судя по дискографии. Сегодняшним не хватает терпения, но это необходимо - дать время и позволить артисту постоянно двигаться вперед. Бисбаль-парень, у которого будет крутая карьера.
Ж.- Вы когда-либо чувствовали, что Вас эксплуатируют?
Р.- Нет. Было бы нечестно сказать иначе. Когда я начинал, было время фламенко, лучше сказать, испанской песни. Я сделал, что хотел. В этой профессии нужно иметь настоящую смелость и уверенность, быть непреклонным.
Ж.- Существовало ли реальное соперничество между Вами и Хулио Иглесиасом?
Р.- Зачем? Для прессы, может и было, но на самом деле - нет.
Ж.- Что Вы думаете о пиратстве ?
Р.- Это очень плохо, это большая опухоль на нашей индустрии. Людям, которые покупают мои диски, не нравятся подделки, хотя я страдаю от этого меньше. Однажды мне дали для автографа диск, который не был оригинальным, и я спросил: "Где ты его взяла, красавица?", но, все - равно, подписал.
Ж.- По какой причине Вы могли бы обьявить забастовку и не вышли бы петь?
Р.-. Если бы меня сумели убедить, и я бы поверил этому обману. Что ты будешь делать с людьми, которые пришли тебя увидеть? Хотя иногда появляется желание устроить забастовку, однако...
Ж.- Вы поддерживаете гомосексуальные браки?
Р.- Абсолютно. Поддерживаю, потому что люди проживают свою жизнь так, как хотят. Но при условии, что это не мешает другим. Мои дети уже все женаты. Но я бы пришел на свадьбу, даже если бы они соединили свою судьбу с лицом того же пола.
Ж.- В каких вещах Рафаэль остается старомодным?
Р.- Я никогда не был старомодным. Ни в чем. Я всегда был в авангарде. Возможно, я более традиционен, чем мои дети, но не слишком. В этом отношени мы единомышленники. И мои дети - они мне не друзья: я - их отец. Они - лучшие синглы в моей карьере. Мои внуки? Они - дети моих детей. Это уже другой стручок, как говорят в Южной Америке!
Ж.- Вы имеете такой рынок в Латинской Америке. Как Вы воспринимаете проблему иммиграции в Испании?
Р.- Надо быть благодарным эмигрантам, так как они много делают для этой страны. Всегда есть черные овцы, но это не умаляет значения и важности остальных. Мы тоже когда-то пришли из Германии.
Ж.- Вы где-нибудь чувствовали себя эмигрантом, чужаком?
Р.- Нет. Я приезжаю в гостиницу, раскладываю фотографии моей семьи и чувствую себя, как дома
Ж.- Вам кажется неуместным, когда связывают Ваш взлет и триумф с франкистской Испанией?
Р.- Я жил в той Испании, которая выпала на мою судьбу, мой друг. Я хочу думать, что я бы остался сам собой в любой другой эпохе.
Ж.- Прошлое - это трясина?
Р.- Если ты этого не хочешь, ты не попадешь в эту ловушку. Что касается будущего, я только что записал лучшее в своей карьере, серьезно.
Ж.- Готовы были когда-либо к смерти?
Р.- Ну, это естественно. Но тогда это было не мое время. Я не хотел уходить в 2003. Не хотел «выбросить белый флаг». Медики могут сделать много, чтоб ты жил, но ты должен внести и свой вклад. Думаю, что никому не хочется хоронить меня ни профессионально, ни физически раньше, чем придет мой час.
Ж.- Ваш коллега Мигель Риос обьявил о своем уходе со сцены. Спрашивать о прощании Рафаэля со сценой не имеет смысла, верно?
Р.- Мигель и я подписали контракт с фирмой грамзаписи в один и тот же день. Я сожалею, что он ушел. Он - лучший рокер, который был и есть. Посмотрим, сколько горючего у нас осталось! Я узнаю раньше, чем кто-либо, когда нужно будет уйти. Такая карьера, как моя, не может закончиться плохо. Публика не заслуживает такого. Тем не менее, я враг слова "отставка" и того, что сейчас называют "прощальной гастролью". В тот день, когда я замечу, что не могу быть прежним, я уйду на каникулы. Бесконечные.
12.09.2010
EL MUNDO
Перевод anna g
Опубликовано на сайте 28.10.2010
