Raphael. 1977
РАФАЭЛЬ. 1977
РАФАЭЛЬ: К счастью, в этой профессии никогда никем стать нельзя... У меня все та же цель, что и в самом начале: стать великим артистом. Надо уметь увидеть, когда к тебе приходит удача, и никогда не отпускать ее...
"Прожить пятнадцать лет чисто физически – легкая задача. Прожить пятнадцать лет в качестве артиста – подвиг гораздо более трудный. Прожить эти пятнадцать лет с триумфом – это нечто уже за пределами обычного. И видеть впереди еще не меньше пятнадцати лет, овеянных всенародной славой - это граничит с чудом. Давайте же поднимем бокал за чудо Рафаэля".
Эти слова академик Хоакин Кальво Сотело написал в прекрасном солидном альбоме, который мадридский Клуб поклонников Рафаэля преподнес артисту в ознаменование его пятнадцатого артистического юбилея.
Этот альбом начинает госпожа Кармен Пола де Франко, владелица Мейрас, которая услышала пение Рафаэля (когда в его имени еще не было ни Р, ни Н) в детском хоре одного из мадридских храмов. Здесь оставили свои имена и написали свои пожелания представители артистического мира, политики и общественные деятели: от Монтсеррат Кабалье до Хосе Луиса Лопеса Васкеса; от принцессы Маргариты Бурбон до Селии Гамес; от Пако де Лусия до герцогини Альбы; от Хосе Марии Пемана и Антонио Гала до Ауроры Баутиста и танцовщика Антонио...
"Рафаэль, разреши мне поблагодарить тебя за то, что занятие, у которого до твоего появления не было больших перспектив, ты превратил в достойное дело и поднял его до уровня значительной профессии. Силой твоего таланта ты взломал многие двери, in aeternum* закрытые перед всеми нами, кто пением зарабатывает себе на жизнь. Именно это поэт назвал «прокладывать дорогу, шагая вперед."
Это написал Альберто Кортес. Когда я напоминаю Рафаэлю об этих прекраснейших словах, артист из Линареса улыбается и отводит глаза куда-то в сторону, чтобы хоть немного скрыть свои собственные чувства.
- Альберто - хороший друг...
Я второпях коротко побеседовал с этим певцом, который приезжает и уезжает. Это интервью можно было бы назвать «Рафаэль: с одного самолета на другой». Он вернулся из Нью-Йорка, где дал два концерта в переполненном Мэдисон-Сквер Гарден. Он уехал из Испании 29 октября 1976.
- Это были четыре месяца напряженного труда, - рассказывает он мне, - я сказал бы, что это слишком. Но так как мне очень нравится работать, мне они не показались трудными. Особенно если учесть, что каждый раз это другая страна и другой город. У меня каждый день - премьера, и в ней всегда есть свое очарование. Это словно подтверждение моего звания на протяжении всех пятнадцати лет моей деятельности. Очень важно продержаться на арене пятнадцать лет, и сейчас я к этому подхожу...
Говоря это, он улыбается. Я продолжаю свой допрос. Я много чего хочу узнать о возвращении Рафаэля в Мексику. Четыре года он не мог ступить на эту землю. Уже слишком много писали о его знаменитом долге государственной казне, равном трем миллионам песет. Пытались найти решение, но безрезультатно. Единственным выходом было заплатить. Заплатить до последнего сентимо. Или навсегда стереть Мексику со своей карты. Певец не мог смириться с этим. Он любит этот народ, и всегда об этом говорил.
Подпись под фотографиями вверху: Моменты общественной и личной жизни Рафаэля. На телевидении с Монтсеррат Кабалье. И с Наталией и детьми на семейном детском празднике. Не обошлось также без добрых друзей: Мануэль и Мартина Бенитес в поместье Вильялобильо
Текст вперебой столбца: «В ЭТОЙ ЖИЗНИ ДЕНЬГИ ИМЕЮТ ЛИШЬ МИНИМАЛЬНО НЕОБХОДИМОЕ ЗНАЧЕНИЕ»;
ПОЛНАЯ САМООТДАЧА, ЛЮБОВЬ К РАБОТЕ И ПРИЗВАНИЕ ;
СЛАВА, НЕРВНОЕ РАССТРОЙСТВО...
- Ты решил заплатить задолженность? Ты сделал это с раздражением? Обвиняя многих?
- Обвиняя многих. Да, разумеется. Потому что я не обязан был отдавать эти деньги. Но я также не мог отказаться от этой страны из-за долгов. Если другие «испарились» и не заплатили того, что были должны, что ж… я взял на себя эту сумму и вернулся в Мексику. С раздражением? Ну... Для меня деньги кое-что значат в этой жизни. То, что они должны значить. Ни более и ни менее.
- Новая встреча с Мексикой что-то решает в твоей карьере?
- И да и нет. Это было кое-что очень важное. Решающее для моей работы в Мексике, но не для моей деятельности во всех других странах мира, где я выступаю.
- Ты по разным поводам говорил, что Мексика для тебя как первая любовь...
- Для меня Мексика имеет огромное, жизненное значение, по той простой причине, что эта страна сводит меня с ума.
«Он по-прежнему король» - гласили заголовки некоторых крупнейших мексиканских изданий. Два месяца ежедневных выступлений, без передышки, без отдыха. Театр, отель, столица, провинции, телевидение... И объявление «Билетов нет».
- К счастью, - смеется он. – Это было очень существенно для меня. Они любят меня так же, как я люблю их. Они платят мне той же монетой.
Он привез с собой Наталию, свою жену, и детей. Оба ребенка в первый раз отправились в деловую поездку. Рафаэль объясняет мне:
- Если бы я мог делать так всегда... Мы с Наталией не хотим выбивать детей из колеи, из их расписания и ритма жизни. Дети - это дети, и им незачем следовать жизни взрослых, если это означает неустроенность, усталость и т.д... Они приехали в Мексику, потому что мы собирались провести тут долгое время без перерыва. Когда я уезжал выступать в провинциях Республики, они спокойно оставались в столице, в своем отеле. Они были с Эстрельей, воспитательницей, живущей с нами с момента рождения нашего старшего сына, которую дети, конечно, обожают. Каждый раз, когда я достаточно долгое время подряд работаю в одном месте, я беру детей с собой. Для Наталии и меня нет большего счастья.
- Каковы теперь твои планы?
- Сейчас я улетаю в Колумбию. Потом – в Эквадор. После – Чили, Бразилия, Уругвай, Парагвай, Аргентина, Пуэрто-Рико, Майами, опять США… Я вернусь в конце июня, чтобы месяц отдохнуть с семьей, а потом взяться за конкурсы в Испании и мои концерты – до 23 сентября. Потом я устрою в одном из очень известных мадридских театров премьеру мюзикла, о котором я думаю и уже три года готовлю его. Я полагаю, что буду занят им до апреля следующего года. Так что я пробуду в своей стране намного дольше, чем в прошлом году. Еще я должен сделать два фильма для «Колумбия пикчерс».
- А что же случилось с театром «del Principe», который ты планировал торжественно открыть?
- У меня был подписан контракт, но мы пришли к соглашению с администрацией этого зала, что я не буду этого делать, так как то, что должно было стать театром на тысячу двести зрителей, оказалось маленьким, почти карманным, театром на шестьсот кресел. Имея шестьсот мест, ни один импресарио не рискнет ставить некоторые спектакли… Особенно такие, какие обычно делаю я, потому что это, получится, мне всю мою жизнь работать бесплатно день и ночь. Это не значит, что я когда-нибудь, не знаю, когда именно, не выступлю в этом театре. Но с чем-нибудь совсем другим, и с маленькими ведомостями на зарплату. А именно сейчас мне нужен театр более… более монументальный, с намного большей вместимостью.
- А где остались «Promises, Promises»?**
- На втором плане. То есть это будет вторая постановка, которую я сделаю в 1978 году.
В альбоме, который я листаю, Монтсеррат Кабалье написала: «Тебе, мой любимый Рафаэль. Твоей преданности искусству, которым ты занимаешься.
Тебе - любовь другого человека, который любит работу так же, как и ты, с полной самоотдачей публике и музе музыки, превращающейся в твоем исполнении в послание, адресованное душе».
Полная самоотдача публике – это правда. Безмерная любовь к своей работе. Такое призвание, какое я мало у кого видел. Беспощадная борьба, постоянное стремление в превосходству, ко «все еще более сложному». Упорство и железная воля. Это Рафаэль, который уверяет меня:
- В нашей профессии никто никогда никем не становится. К счастью.
Но как же высоко, однако, уже взлетел этот мужчина тридцати трех лет. И как ему, должно быть, тяжело теперь собирать чемоданы и уезжать. Вечно уезжать.
- Сундук! – восклицает он со смехом. – Потому что я открыл, что можно путешествовать с сундуком, по старинке, и это такое чудо!
Сейчас у него столько всего на руках... Чтобы продолжать его карьеру, как он это делает, необходимо его взрывоустойчивое призвание и неумение прожить два дня без сцены. У него уже слишком много такого, из-за чего отъезд должен приводить его в отчаянье: жена и дети, которых обожает, чудесный дом в девяти километрах от Мадрида, завидное социальное и финансовое положение... Можно ли все это назвать удачей?
- Да, конечно, мне сопутствовала удача... Но это зависит от того, что понимать под удачей. Надо уметь разглядеть, когда приходит удача, хватать ее и никогда не выпускать. И бороться за нее, как дикий зверь, чтобы выстроить ее, поднять и удержать, вскормить ее. Если бороться и работать с девяти лет, не зная отдыха – это удача, тогда да, конечно же, у меня было много удачи. Но, черт побери, как же я ей помогал! В нашей жизни повозка удачи проезжает перед нами, и надо вскочить в нее и не выходить уже никогда, несмотря на то, что тебя толкают и порой ты теряешь равновесие.
- Ты целеустремленный человек?
- Ну, у меня есть и всегда была одна и та же цель. Я пока никакой не достиг и по-прежнему имею в виду все ту же: стать великим артистом.
«Рафаэль, мое уважение, моя любовь, мое восхищение твоей преданностью, твоим искусством, и тем явлением, которое ты создал для всего мира – «рафаэлизмом». Подпись: Хемма Куэрво.
«Чтобы в следующие годы ты своим искусством поднимал престиж Испании». Подпись: Альфонсо де Бурбон.
«Рафаэлю, которому я обязан многими часами переживаний и также гордостью, потому что в твоем лице мы получили артиста международного уровня в таком искусстве нашей эпохи, каким является современная песня». Это написал Лоренсо Лопес Санчо.
«Пусть твое искусство продолжает отмечать юбилей за юбилеем». Пако де Лусия.
«Ты лучше, чем кто-нибудь другой, поймешь, если я скажу тебе просто: СПАСИБО». Хосе Мария Родеро.
Я продолжаю листать великолепный огромный альбом, лежащий около меня. Рафаэль абсолютно откровенно признается мне:
- Я почти не могу смотреть его. У меня комок в горле встает.
И журналист его понимает. Как прекрасно это признание борьбы, искусства и триумфа испанца по всему миру. Забраться наверх – как всегда говорят – не так трудно, как удержаться на вершине. А как хорошо держится там «мальчик из Линареса»! За свое пребывание в Мадриде, за эти двенадцать дней между двумя самолетами, между Америкой и Америкой, он сделал тысячу дел. Он сам нам рассказывает:
- Я навел порядок в своем офисе, слетал в Париж подписать контракт с театром на Елисейских полях (на конец сентября), занялся своими костюмами для работы в этом году, ознакомился с несколькими идущими здесь постановками, подготовил песни для следующего диска… Это будет долгоиграющая пластинка с произведениями, которые мне кажутся чудесными – «Cuando nacen las flores», «La tarde mas azul de abril», «Se que fui un tonto», «Quiero una amante», «De que te quiero, te quiero»... Надеемся, что людям они понравятся так же, как нравятся мне!
В эти месяцы много раз упоминали о пятнадцатилетнем артистическом юбилее Рафаэля. Мы просим его самого подвести итог. Послушаем его:
- Пятнадцать лет славы, пятнадцать лет на нервах, пятнадцать лет огорчений, грустных моментов и очень радостных моментов; пятнадцать самых важных лет в жизни артиста... Я стоял на известнейших сценах мира. И, если Бог захочет, буду выходить на них и дальше. Пятнадцать лет – и сто сорок восемь наград, полученных честно, а не по рекомендации; пятнадцать лет я был певцом типа «точка и новый абзац», как говорят в Испании; пятнадцать лет надежд на будущее. И кроме того - пятнадцать лет опыта, чтобы научиться делать все гораздо лучше.
«Именно это поэт назвал Прокладывать Дорогу, Шагая Вперед...»
И в качестве завершающей точки я скажу уже от себя слова Кальво Сотело: Поднимем бокал за чудо Рафаэля.
Примечания переводчика:
* in aeternum - лат. навечно
** Promises, Promises - известный мюзикл
